Прогулки по историческим местам в Казахстане.

"С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный -
Все вторит весело громам"

Федор Иванович Тютчев. «Весенняя гроза».

Путеводитель по ущелью Иссык.

«Вечером мы условились с полковником Перемышльским, что я на следующий день, оставив свой отряд, поеду на весь день в горную экскурсию для исследования альпийского озера Джасыл-Куля. 
Перемышльский поедет в киргизские аулы, а отряд мой перейдёт на следующий ночлег на реку Иссык, и там мы съедемся с приставом, чтобы вместе отправиться 2 июня на предстоящий нам съезд киргизов Большой орды.
30 мая температура в 9 часов утра была + 14,3 градусов С. Я распорядился переходом всего своего отряда на следующий ночлег при выходе на предгорье реки Иссык, а сам в сопровождении художника Кошарова, шести казаков и двух киргизских проводников направился в горы для исследования альпийского озера Джасыл-куль.
Выехали мы со своего ночлега в 6 часов утра, направляясь сначала к югу, а потом к востоку наперерез того горного выступа, у которого ночевали. Поднимались мы вдоль ручейка, текущего по долине предгорья.
При самом начале нашего подъема хорошо был виден Талгарский пик, похожий отсюда на Монблан, но ещё более живописный и величественный. Долина, по которой мы поднимались, принадлежала уже к лесной зоне и роскошно поросла яблонями и абрикосовыми деревьями, тяньшанской рябиной, боярком (Crataegus sp.), заилийским клёном (Acer semenowi), черганаком (Berberis herepopoda), осиной, талом (Salix viminalis), жимолостью (Lonicera tatarica) и Atraphaxis spinosa.
Все эти растения представлялись характерными для нижней лесной зоны.}. Долина уподоблялась роскошному саду, оживленному в это время года пестрой, нарядной перекочёвкой рода Джасыков из племени дулатов Большой киргизской орды.
Мы остановились на четверть часа и пили у них айран, а затем их бий встретил нас на дороге с кумысом. Долина поднималась довольно круто, но мы скоро выехали на пологий уступ, прорезанный оврагом, здесь вступили в еловый лес и встретили первое обнажение кристаллических пород, а именно порфира.
На уступе мы переехали через речку Тал-булак и отсюда начали быстро подниматься в гору. Кряж, на который мы поднимались, был отрогом главного хребта. Перед нами возвышалась куполовидная порфировая сопка, вся заросшая еловым лесом.
Избегая слишком крутого подъёма, мы начали огибать её, поднимаясь по крутому логу, на дне которого местами был виден нерастаявший снег. Подъём был труден. Быстро исчезали деревья, характеризующие садовую полузону лесной зоны в следующем порядке: сначала абрикосовое дерево, потом яблоня, рябина, заилийский клён, осина, тал и наконец остались одни хвойные деревья -- ель (Picea schrenkiana) и арча (Juniperus pseudosabina), а за ними между травянистой растительностью появились характерные представители горной альпийской флоры.
Под таявшими снегами я с удовольствием увидел самые ранние цветы весенней флоры нашей русской сарматской равнины -- светложёлтые цветы мать-и-мачехи (Tussilago farfara). Поднявшись, наконец, на кряж, примыкающий к куполовидной сопке.
Проехав несколько вдоль его западнего косогора, мы с наслаждением увидали у наших ног "Зелёное озеро" (Джасыл-куль), имевшее самый чистый и прозрачный, густо-голубовато-зелёный цвет забайкальского берилла.
За озером возвышался смелый и крутой зубчатый гребень высокого белка, а правее открывался вид на ещё более высокую снежную гору, имевшую вид ослепительно белой палатки: эту гору проводник называл Иссык-баш.
Ещё правее на юго-запад от озера были видны острые вершины зубчатого гранитного гребня, склоны которого были также убелены снегом, но от этого снега к концу лета остаются только отдельные полосы и поляны.
Подле этих вершин, заслонявших вид на Талгарский пик, ещё несколько правее и ближе от него, возвышалась куполовидная сопка, с одной стороны более сильно скалистая. Мы находились здесь непосредственно метров на 300 над озером и следовали вдоль гребня на юго-запад.
Перейдя несколько волн его и сильно повышаясь, мы достигли до пределов лесной растительности. Низкорослые и корявые деревья скоро заменились кустарниками, между которыми преобладала арча (Juniperus pseudosabina) и мелкая порода жимолости (Lonicera humilis).
Здесь я сделал гипсометрическое измерение, которое дало для предела лесной растительности 2 560 метров абсолютной высоты. Отсюда, оставив своих лошадей с тремя казаками, я начал свое восхождение на куполовидную сопку пешком.
Подъём наш был очень труден, тем более, что на полупути мы были окутаны густым облаком и оглушены раскатами грома. Но когда мы выбрались, наконец, из грозовой тучи и добрались до вершины сопки, то все облака рассеялись, и солнце просияло во всем своем блеске.
Только у наших ног, над "Ззлёным озером" расстилались ещё чёрные тучи, рассекаемые блестящими молниями, а сильные удары грома повторялись раскатами по соседним горам. Это чудное зрелище горных исполинов, освещенных солнцем на фоне безоблачного неба наверху, и черных туч с их молниями над "Зелёным озером" внизу никогда не изгладится из моей памяти.
На самой вершине сопки я сделал гипсометрическое определение, давшее мне 2 950 метров абсолютной высоты. Температура воздуха во втором часу пополудни при свежем юго-западном ветре была + 8 градусов С.
Северная сторона нашей сопки была вся засыпана (30 мая) массами снега, отчасти свежевыпавшего. Во время нашего довольно продолжительного привала тучи над озером окончательно рассеялись и весь ландшафт открылся в полном своем блеске.
Джасыл-куль был виден с этой громадной высоты, подобно тому, как Бриенцкое озеро со спуска к нему с Фаульгорна; только с правой стороны мной измеренной сопки, которую наши киргизские проводники называли Кыз-имчек (девичья грудь), при всём своём величии, был несколько ограничен.
Высокая стена игл закрывала от нас до некоторой степени Талгарский пик и, несмотря на свою крутизну, была окутана снежным покровом, из которого торчали чёрные зубцы и иглы, подобные Aiguilles du Midi монбланской группы и совершенно недоступные.
Сопка Кыз-имчек, на которой мы стояли, была последняя и самая высокая из порфировых гор, а далее от начала игл простирались уже граниты, из которых состояли Иссык-баш и Талгарский пик. Иглы казались мне метров на 500 выше порфировой сопки Кыз-имчек.
С сожалением расстались мы с одним из привлекательнейших ландшафтов в Заилийском Алатау и стали спускаться к "Зелёному озеру". Часам к 5 мы добрались до наших лошадей и, сев на них, последовали вдоль кряжа, спускаясь по нему в зону хвойного леса, а затем вступили в долину притока Иссыка, поросшую древесной растительностью садовой полузоны.
На дальнейшем своем спуске мы уже встречали многочисленные аулы киргизов и вышли в 7 часов вечера на реку Иссык, на которой нашли и весь наш отряд немного ниже развалин первой русской зимовки 1855 года. Здесь в 7 1/2 часов вечера термометр показывал + 15 градусов С.

Источник:
"Путешествие в Тянь-Шань", П.П. Семенов-Тян-Шанский. 1857 год.  Фотографии из книги: «Природа Заилийского Алатау», М.Ж. Жандаев, изд. Казахстан, Алма-Ата, 1978 год