"Эта работа является черновым наброском. Очевидно, Уалиханов задумывал большой труд по истории Восточного Туркестана. Перекликается с заметками Ш. Уалиханова «Западный край Китайской империи и город Кульджа (Дневник поездки в Кульджу 1856 г.)». Черновик состоит из отдельных листов, последовательно не пронумерованных. В дальнейшем, в том числе при регистрации в архиве, многие листы были перепутаны. Это создало большие проблемы при попытках восстановить исходный материал. Благодаря работе исследователей порядок был восстановлен. Данный текст дается по первоначальной (авторской) пагинации.»

Под именем Западного края разумеются «собственно» Китайский Туркестан и часть прежней Джунгарии. Снежный хребет отделяет Джунгарию от Туркестана, почему северная (сторона Тянь-Шаня) называется Северною (линией), а (южная) Южною линией. Снежные горы - Сюе-Шань, Тянь-Шань - Небесные, суть одно и то же. (Теперь) собственно Джунгария разделяется на семь округов: Баркуль, Урумчи, Или, Хур-хараусу, Тарбагатай, Кобдо и Улясутай.
Из этого числа Кобдо и Улясутай имеют своего цзян-цзюна и подчинены общему управлению Монголии. Урумчи и Баркуль причислились к губернии Гань-су. (Восточный) Туркестан состоит из двух княжеств и пяти военных округов, а потому иногда двояко нарицательное имя страны, называемой «Жети Шаар» - Семь городов.
Главноуправляющий Западным краем и корпусный командир войск, здесь расположенных, цзян-цзюнь и непременный его советник хебе-анбань имеют местопребывание в городе Или. В Тарбагатае находится один из его советников - хебе-анбань, в Восточном Туркестане тоже.
Цзянь-цзюнь есть генерал-губернатор этого края, он же имеет заведывание над олотами, торгоутами и туркестанскими городами, поколениями заграничных ханов. По окончательном покорении Джунгарии в 1764 г. (в 29 лето правления Цянь-Луна) был основан на реке Иле, близ Старой Кульджи, местопребывания - урги - джунгарских ханов, новый город и назван Xой-юань-чен.
Он более известен у нас под тюркским именем Малой или Новой Кульджы, для отличия от мусульманского города Кульджи, лежащего вверх по Иле в 35 верстах. Кульджа, или Или, есть средоточение властей всего Западного края и важная инспекция в военном отношении.
Здесь существует важное правительственное место: Главное Илийское управление, имеющее в своем ведомстве весь Западный край; в Илийском округе расположены манджурские и китайские войска, составляющие гарнизон города; и для отправления линейной службы, содержания пограничных постов поселены в виде военного поселения в его округе сибосцы и солоны с дахурцами.
Отряды чахоров и олотов исполняют годичную пограничную службу вместе с сибо и солонами. Илийский округ обширен. На севере он граничит с Тарбагатаем, на юге – (с) Новой линией, на востоке – (с) Урумчи.
Северо-западная граница с иностранцами ограждена линией военных постов, караулов, которые, начиная от Нор-Зайсана, по подошве Алатавского хребта идут до Чунджи, что около гор Темирлик, и соединяются с Новой линией.
Военные поселения расположены так: по южному берегу Или стоят восемь селений, принадлежащих восьми знаменам сибоского войска. Солоны занимают пространство к северу от Или до гор, равнину по реке Хоргос.
Солоны также разделяются на восемь знамен. Каждое знамя имеет начальника, называемого зенги, которые подчиняются одному анбаню. Бригадный же генерал управляет как сибо, так и солонами и живет в Кульдже в качестве одного из военных советников цзян-цзюна.
Кроме того, во всем округе населены китайцы из преступников из южных губерний и солдаты. Первые занимаются обработкой руд каменного угля и занимаются на свинцовых заводах. Кроме того, для занятия хлебопашеством поселены были здесь при самом покорении Джунгарии до 6000 семейств туркестанцев.
Обязанность этих пахарей-таранчей состоит в том, что каждый сам должен доставлять в казну для войска известное количество зерна, риса, проса, пшеницы и кунака. Они должны получать от казны плуг, борону и вола для работы, но по рассказам их, помощь казны ограничивалась двухгодовалым теленком, которого они получают через 10 лет.
По Сайрамкулю и Боротале кочуют калмыки-чахоры под начальством своего анбаня. 
I. Округ-Баркуль. Крайний округ Джунгарии. В нем стоит сильный гарнизон до 5000 (чел.) из манджуров и китайцев под начальством двух генералов. 
II. Урумчи или Урумцы (по-китайски Ди-хуачжеу). Он основан китайцами при покорении Джунгарии. Впоследствии в 8 ли от него построен другой город, называемый Гун-чу; Урумчи более населен китайцами.
После покорения Джунгарии в этот тупой и хлебородный (край) было переселено несколько тысяч крестьян и преступников из внутренних губерний. Главные их поселения находятся при урочищах Манас и Чжонкэ.
Урумчи есть первый по торговле город в Западном крае. Из него развозятся товары в Кульджу, Чугучак и Китайский Туркестан через Комул. В нем много капиталистов, которые закупают гуртом и отпускают товары.
Наши товары сдаются в Урумчи и чай получают к нам из Урумчи; чугучакские и кульджинские купцы служат только посредниками. В нем состоит также большой гарнизон из манджуров и китайцев. Эти два округа управляются (на) общегубернских основаниях. 
III. Или. Город Или лежит (под) 103° долготы и 44° сев. ш. 
IV. Тарбагатай. Город Тарбагатай был основан в 1755 г. Прежде город этот стоял на реке Урджаре, но впоследствии он был перенесен на урочище Чигу. В Тарбагатае или Чугучаке управляет округом хебе-анбань, главноуправляющий.
В округе есть военное поселение китайцев. Гарнизоны посылаются из Или до 1000 маньчжуров. К востоку от Чугучака поселены калмыки-торгоуты из поколения Цебан-Дорджи. Чугучак - один из первых торговых городов Западного Китая и превосходит в этом отношении Кульджу.
В 15 ли от Кульджи на восток есть гора Конгор, при ней много каменного угля и есть железный рудник; еще за 55 ли к востоку на урочище Баянтай существует город Хойнин-чен и за ним Кульджа (от Малой Кульджи до Старой считается 30 верст).
Город этот управляется чиновником из туземцев с титулом хакимбека6, ему подчиняются и таранчи. Место кульджинского хакимбека до сих пор служит чем-то вроде ссылки: сильные беки из разных городов посылаются сюда на вид начальству.
В настоящее время после турфанского бека с красной шишкой (место хакимбека) занял человек ничтожный из простого звания, служивший прежде в Курбане в должности тунчи-толмача. В 180 ли от Кульджи есть гора Хаштаг с серебряной рудою и при ней город Хаш.
На юге от Бороталы лежит Сайрамкуль (Сайлиму-нор), дух которого, по уверению автора книги Сиюйвэн-цзян-лу (смотри (Иакинф). Описание Джунгарии и Восточного Туркестана), который, скажем мимоходом, не имеет в ученом китайском мире большого авторитета, но зато популярен в высшей степени, является в виде горного козла с большой бородой.
Иля составляется из соединения рек - справа Кунгеса и Хаша, слева Тэгуса (Текеса), простирается на 1400 ли. Балхаш, по-китайски Балхаси-нор, имеет 800 ли окружности. В истории династии Тан сказано: Ван Фан-и дал сражение при реке Или.
Он же имел лагерь при Жехай; отец Иакинф принимал Жехай за Балхаш. Жехай не есть ли перевод имени озера Иссык-Куль, что по-тюркски значит тоже, что Же-хай - Теплое море. 

Южная линия. 

Восточный Туркестан разделяется на семь ведомств, (каждое) ведомство состоит из одного окружного города, нескольких мелких городов и деревень. Ведомства управляются своими беками под надзором местной военной китайской власти, так называемым правителем хебе, и подчиняются анбаню, живущему в Яркенде.
Все эти назначаемые китайским начальством (беки) из туземцев более преданны им, но беспрестанно сменяются из одного города в другой. Только потомки бека Исака в Комуле и турфанские ашин-ходжи имеют наследственное достоинство ванов за заслуги предков при покорении Джунгарии и при бунтах ходжиев.
Вообще, турфанцы служат в должности хакимбеков, предпочтительно перед другими туркестанцами. Власти туземные состоят из следующих чинов: первый - хакимбек (правитель) в 7-м классе.
Следующий за ним род помощника - ишкагабек (блюститель порядка); казыначи - заведывает сбором и хранением поземельной подати; мутавали заведывает покупкой и продажей домов; муфтишафу - глава духовенства; дугуан - начальник военной части, (станции) и почты; казий или кадий (судья); мираб заведывает водными сообщениями; багор - уравнением цен, весов и мер, род мухтасиба; хаикбу - правитель казенных построек; Эмр или мир - распорядитель старшин; арбаб - собиратель пошлин за рождение, браки и смерти.
К высшим должностям представляют хебе-анбанъ и правители и утверждает богдыхан. Они имеют своих крестьян. В каждой деревне есть еще кэукэ-баш - надзиратель за хлебопашеством. Туркестанские беки в исходе каждого года отправляются в Пекин, ко двору, для поднесения даров.
Количество даров полагается по степени чина. Духовенство составляют ахуны, муллы и дервиши, которых здесь очень много и в большом уважении, они все носят волосы. Кашгарцы все мусульмане суннитского толка и последователи учения имама Шафи.
Они, подобно другим мусульманам, не отличаются религиозным фанатизмом: пьют открыто вино и не бывает пиршества без женщин и музыки. Вино квасят из шелковичных ягод, персиков и винограда.
При сборе плодов все напиваются пьяными до неистовства и пляшут до упаду. Любят тоже бузу. Для замужества платят калым, любят охоту с соколами. Женщины здесь не прячутся, клубятся в обществе мужчин, едят конину.
Дома в Туркестане строятся, как на всем Востоке; при доме всегда (имеется) сад и на дворе фонтан. Множество мечетей отличной мавританской архитектуры, (которые) славятся на Востоке.
О монете.
В Кашгаре собственной местной монеты нет, кроме так называемых пулов, которых связка пятидесяти-штучная составляет тянга - рубль. Туркестанский пул имеет вид и форму китайских фэней но только отливаются из чистой желтой меди, без примеси цинка, как китайские, которые они называют карапул - черный пул.
Туркестанская монета имеет, как и китайская, в середине дыру и нанизывается на нитку, связка в 50 штук составляет cap. На одной стороне название города на манджурском, на другой - на тюркском.
Серебряные монеты - ильоже, по-китайски - ямба - слитки, и среднеазиатские тянга в большом ходе.
О вулканах. Около Урумчи, к западу от станицы Бирок-булака есть вулкан. Около Кучи добывается горючая сера и нашатырь, из коих 1800 гинов селитры вносится в ежегодную подать.
В Керии добывают золото и 20 л(анов) золота доставляют в ежегодный оброк.
В Или каждый военно(по)селенец должен собирать чистого хлеба 18, в Урумчи 15, в Талияцине 14 дань (мешков). Впрочем, когда солдаты заняты службой и от неурожая может быть сбор менее или более. Во всяком случае, небось, офицеры имеют соблюдение и дают.
Если сбор будет в Или 28 ([ешков), Урумчи - 25 и в Талияцине - 24, то офицерам даются похвальные замечания, а солдаты награждаются двухмесячной порцией единовременно. (В Хур-хараусу, Харашаре и Баркуле - по Уложению о Урумчи, в Уше - о Или).
Преступники обязаны в Или нести хлеба 9 (мешков), в Урумчи - 635, это положение распространяется на Баркуль, Талияцинь и Комул. Жители этих городов тоже платят подать за земли, которые заняты под хлебопашество.
С му (содержит 1200 кв. футов) в Баркуле (платят) по 445 шэнов (гарнц) хлеба пшеницею, бобами и кукурузой. В Урумчи и Или с жителей и шампанов - половину 8 пекинских шэнов, т. е. гарнцев крупой и пшеничной мукой.
Таранчи платят в Или каждая душа по 16 тагар (мешков) ячменем, пшеницей, просом и кунаком. В Пекине доу (мера) содержит 10 шэн (гарнцев). В туркестанском мешке содержится до 3 ху, ху - 2 четвертинки и 3 гарнца.
I. Комул или Хами лежит под 112° д., 45° с. ш., основан китайцами в 630 г., обновлен (в) 1679 г., маленький город, недалеко от форштадта стоит китайский город с гарнизоном.
Комульский князь уже давно поддался по соседству влиянию Китая еще в правление Кан-си (из нынешнего манджурского дома Цин), он принял подданство империи.
За верность Китаю при покорении Джунгарии и за вспомоществование бек комульский Ие-хан получил наследственное достоинство князя. Округ Хами состоит из шести мелких городов. Он управляется на общегубернских основаниях.
II. Турфан. Местопребывание наследних беков от Эмин-ходжы, который за верность был возведен в достоинство цзюн-вана, князя второго класса. Хакимбек турфанский владеет шестью городами. В одном из них, маленьком городе Пичане, имеет местопребывание военный правитель с гарнизоном.
Пичан лежит на большой дороге. Турфан замечателен по отменному вкусу винограда и по обильному произрастанию хлопчатой бумаги. Около озера Лобнора (Звездного моря) в стране вод, ключей и болот есть деревня Лобнор.
Жители этих деревень занимаются рыболовством, говорят тюркским языком, но не держат магометанского закона. Они управляются своим беком, который непосредственно подчиняется пичанскому анбаню.
III. Карашар, по-тюркски - город совершенно китайский. В нем есть несколько военных поселений, он есть местопребывание также военного правителя. В окрестностях его, по хребту Юлдуз и по реке Хайду, кочуют торгоуты, бежавшие с Убашой из России.
Городки Корля и Бугур населены долонскими туркестанцами (долоны были при ходжах вроде туленгутов), они имеют своих беков и подчинены харашарскому анбаню. Бугур замечателен тем, что все дороги из Южного Туркестана сходятся в нем.
IV. Куча - обширный округ. В нем хакимбек имеет 2-й класс и повелевает городом. Турфанцы и китайский гарнизон живут вместе в городе. Из произведений его замечательны бязи, медь, селитра и нашатырь, добываемые в окрестных горах.
В горах этих много пещер и летом видны огни. В одной пещере есть изсеченные буддийские кумиры. Устройство их относят к династии Тан.
V. Уш - по-тюркски Турфан или Уш-Турфан. Один из больших городов туркестанских, в нем живет анбань - правитель. При джунгарах он (город) был в цветущем состоянии, и хакимбек его наставлялся хонтайдзием.
Хаким этого города Хадис был пожалован в достоинство князя за выдачу джунгарского хана Давация китайцам. Даваци думал, что из благодарности за возведение в (должность) хакимбека Хадис укроет его.
За возмущение жителей, в начале покорения края против поставленного китайцами в хакимбеки комульского уроженца Абдуллы, все жители были перерезаны, почему он и населен был китайцами и большим гарнизоном.
В нем есть монетный двор. Теперешние жители его туркестанцы были переселены из Кашгара, Яркенда и Аксу и имеют хакимбека. Хебе-анбань при покорении края имел пребывание здесь, потом в Кашгаре и теперь в Уш-Турфане.
В окрестностях его кочуют дикокаменные киргизы рода черикчи и багыш. Города Аксу, Пай, Сайрам принадлежат к этому округу, хотя они имеют независимых хакимбеков.
Аксу - один из обширнейших городов, в нем считается до 25 000 домов. Жители занимаются мастерством, имеют во множестве хлопку, проса, кунжут, ячмень и разные фруктовые деревья. Груши аксуские славятся своим вкусом и отправляются богдыхану. Замшевые конские приборы известны повсюду.
VI. Яркенд - один из первоклассных городов Восточного Туркестана, резиденция ходжиев и местопребывание хебе-анбаня. Он считается первым торговым городом; купцы кашгарские, бухарские и анджанские покупают и продают здесь.
Он замечателен производством маты в огромном количестве. В реке Юрункаше и Каракаше добывают нефрит и отправляют в огромном количестве в Пекин, частная распродажа запрещена. К военному ведомству этого города принадлежит отдельное владение Хотан (Ильца), по-китайски Хотянь или Юйтянь, замечательный по торговле. Занимается тканьем.
VII. Кашгар лежит на большой дороге из Средней и Южной Азии в Восточный Туркестан. Кашгар и Яркенд суть первые по торговле города Западного края. Все среднеазиатцы весь Китайский Туркестан называют Кашгарией; из этого уже явствует, сколь знаменит был этот город в древности.
Ханы так называемого Уйгуристана и Кашгара, начиная с Темир-Туглука, первого отдельного от Джагатая хана, имели здесь местопребывание. Торговля Кашгара процветала с древнейших времен, через него Средняя и Южная Азия сбывала свои товары в Тибет, Китай и Джунгарию.
В настоящее время это значение его сохранилось вполне. В продолжение круглого года приходят и уходят сюда множество караванов из разных стран; самое китайское правительство, при всем своем нетерпении чужеземного наводнения, исключило Кашгар из-под общего закона империи.
Сюда могут приезжать все «западные народы». По чрезвычайной скрытности китайцев и невежеству туранцев нет возможности узнать обстоятельно о состоянии и оборотах этой торговли, но судя по пригону скота, который из киргизских поколений Дикокаменной орды и адбановских Большой простирается до 60 000 одних баранов и от илиатов, подведомственных Кокану, и кашгарцев около 100 000, можно судить и об ее общей обширности.
В Кашгаре, по свидетельству очевидцев, в один день бывают сделки на 40 000 голов скота. Преимущественно торговлю с Кашгаром производят так называемые здесь «анджанцы» (жители Кокана, Анджана, Намангана и Ташкента), бухарцы, персияне, индийцы, кашмирские купцы, афганы и тибетцы.
Анджанцы привозят русские произведения: железные, чугунные изделия, сукно, сталь, юфть, плис и разные бумажные товары, ситцы и продают весьма выгодно. В последнее время и в Кульдже (1855 г.) все наши товары были скуплены кашгарцами на мату и увезены в Кашгар.
Бухарцы привозят мелкие мерлушки, известные в торговле под именем «данадаров», черные и серые каракульские (смушки) отличной доброты, сушеный абрикос (урюк), виноград (изюм), кишмиш, фисташки (пысте) и разные полушелковые товары: падшаи, бихасаб и другие.
Персияне привозят английские ситцы, шелковые материи и ковры; индийские купцы привозят кисею, камку и кашмирские шали. Из Тибета получаются пух и медь. Из Кашгара же получают они большой частью зеленый чай, кожаные товары, шелковые китайские материи и серебро.
Анджанцы вывозят особый чай в плетушках, называемый сабет (он имеет около 12 и 13 ф(унтов), употребляемый с молоком и солью. В прежние годы большого спроса на чай в Кокане не было, и всегда ограничивались на 10 к.  - 1 и 2 к. выгоды, но в последние 2 года вдруг потребность на сабет увеличилась с выгодой 5 к. на 10 к., так что в Кульджу вдруг наехало несколько человек с заказом, и сами, споря, подняли цену до невероятности.
Прежде на ямбу приходилось до тридцати ящиков этого чаю, теперь же на ямбу покупали они только пятнадцать. Надо сказать, что ташкентцы здесь в Кульдже торгуют прямо на серебро и золото, почему причиняют немаловажный ущерб нашей торговле.
Привозят немного маты, которая достоинством выше кашгарской дабы и потому всегда расходится. Индийцы вывозили серебро, но в последнее время, как говорят, вышло запрещение на вывоз его.
Кроме этого, анджанцы, бухарцы в значительном количестве берут местные бумажные товары: серый и темный холст бумажный, крепкую и прочную полосатую материю, вроде твена, называемую «тимпаи», и полушелковую, но грубую с цветами, вроде бухарских падшаи - машру, для продажи киргизам Большой и Дикокаменной орд, которые их очень уважают.
Вообще годовой оборот кашгарской торговли должен быть очень велик и превосходить до 10 миллионов рублей.
|| O городе.
Кашгар - город чрезвычайно многолюдный, населен большей частью мусульманами. Китайцы занимают отдельную цитадель. От большого стечения народа жители этого города не отличаются чистотой нравов.
Вообще туркестанцы Семи городов - народ чрезвычайно свободный и без предрассудков. Будучи мусульманами, они открыто пьют вино, бузу и не прячут женщин. Говоря о Кашгаре, нельзя не сказать о кашгарских женщинах, которые славились красотою во всей Средней Азии.
По уверению азиатцев, бывших в Кашгаре, полные луны, газели, кипарисы, розы и другие восточные эпитеты для красавиц заключаются в Кашгаре. Они убеждены, что вода кашгарская имеет чудесное свойство возбуждать любовь.
Старые муллы, не думавшие никогда о запрещенном плоде, не выезжают из Кашгара, не отдав свою бороду во власть какой-нибудь сахароустой. В Кашгаре есть прекрасное обыкновение, согласно которому вы, не нарушая Моисеевых заповедей, можете насытиться любовью до света.
Словом, всякий приезжий может иметь временную, но законную супругу, на основании закона о мутие. Вы приезжаете в Кашгар, как уже начинаете чувствовать удивительное настроение к любви (что происходит от чудесного действия воды), грешные мысли овладевают вами так сильно, что вы начинаете безотносительно заговаривать историю о любви мотылька к свечке и Меджнуна к Лейле.
Страсть ваша еще более усугубляется различными сладострастными сценами, которых вы поневоле делаетесь зрителями. Куда (бы) вы ни приехали, не может быть угощения без танцовщиц, которые удивительно нежно поют любимую в Кашгаре поэму о Лейле и Меджнуне.
Конец концов, если бы у вас сердце было каменное, и тогда, не устояв против такого соблазнительного пения, (оно) обратится в кабаб - жаркое. Вам остается одно - жениться, на основании мутие, иначе вы не можете удовлетворить страсти, вас сжигающей.
Вы говорите о своем желании какому-нибудь из знакомых туземцев, которые от большого навыка удивительно сметливы на подобные сговоры. Он, как водится, кладет руку на сердце и живо восклицает:
- Баш устуна! На мою голову! - говорит вам, что он покажет вам такую красавицу, что сама Фатима, дочь пророка, известная сердцепохитительница, в сравнении с нею будет ничто. Конечно, вы спешите за ним, чтоб увидеть Фатиму.
Он идет в первый попавшийся дом и спрашивает:
- Есть у вас чаукене? Отвечают обыкновенно есть (в Кашгаре чаукеней бездна).
- Сколько у ней шапок? - спрашивает опять ваш фактор.
- Три, - отвечает хозяин.
Фактор делает кислую гримасу и, сказав «керек йок» (надобности нет), влечет вас дальше. Вы начинаете спрашивать его, что за грязь ест он о шапке и объясняете ему, что, машаллах! не за шапками слово и указываете на сердце.
Проводник значительно улыбается и входит в следующий дом. В комнате вы находите три кровати, богато убранные вышитыми одеялами, и видите на каждой из них ряд шапок. Фактор радостно устремляет свои взоры на кровать, на которой торчит целый полк шапок и, сосчитав их, радостно восклицает:
- Машаллах!
Звезда ваша в полном восхождении, я нашел для вас более, нежели гурию! 20 шапок! Это удивительная редкость. Душа! Сотворите намаз - вы счастливее самого Сулеймана. Вы приходите в удивление и не знаете, что отвечать.
Наконец, собравшись с мыслями, отвечаете:
- «Мусульманин! 20 шапок! Это что за речи? Разве что пришли торговать шапки?».
Между тем из полуоткрытой двери слышится бренчание металлических привесок и шепот. Вы видите несколько черных, жгучих и пронзящих глаз, язык ваш отнимается и в сердце вы чувствуете огонь в тысяча один раз сильнее огня джаганнамского, в котором собирается нас сжечь благословенный пророк Мухамед Избранный.
Фактор, пользуясь вашим онемением, подходит к двери и, пошептав несколько невнятных слов, из которых до вашего уха доходит только:
- «10 cap даст», - он тотчас громко восклицает, обращаясь к хозяину, который во все время молчит, как человек, уверенный в доброте выставляемого товара.
- «Ходжа (то же, что мурза, господин) хочет жениться на 20 шапках, он, слава Аллаху, прекрасный человек!» - и потом, понизив голос, начнет торг о калыме (магарыче).
Хозяин беспрестанно говорит:
- «20 шапок - это, сын мой, дороже сокровищ Иджан-хана; попробуй найти другую - 20 шапок». После некоторого спора дело решается на 25 сарах и то ради необыкновенной редкости товара. Сговор кончен: вы отдаете 25 саров, и хозяин отправляется во внутренние покои, чтобы нарядить и вывести невесту вашу на смотр.
Между тем фактор объясняет вам значение шапок и уверяет, что это вернейший признак красоты: она была 20 раз выбрана в мутие и по каждому мужу, согласно местным обыкновениям, сшила по шапке.
Вы приходите в ужас и представляете на его благоусмотрение, что после 20 мужей какая может остаться красота, если б она была даже выше Зулейхи, жены Пентефрия. Он говорит, что можете посмотреть, а не (по)нравится - возьмете другую.
- А что же будет с моими деньгами? - говорите вы.
- С деньгами? - восклицает он.
- Машаллах!
Вы не осел: деньги заплачены и, следовательно, они уже не ваши. Вдруг слышится усиленное бренчание, точно от целой цепи лошаков, и отворяются двери, и входит к вам целая толпа девиц; одна же из них более полная, следовательно, более красивая, с удивительным достоинством и самоуверенностью выступает вперед.
Остальные девицы окружают вас со всех сторон и, как с родственником, бесцеремонно начинают щипать и толкать (вас). Хозяин ставит разные яства на низкий стол и, посадив вас на ковер, подводит вашу супругу.
Вы ничего не видите, кроме белых покрывал и роскошных и полных форм своей суженой. Красавица берет яблоко, обломив его пополам, глотает одну половину сама, другую тыкает к вам в рот.
Вы начинаете выражать нетерпение, но хозяин неумолимо продолжает вас угощать пилавом и бузой.
Между тем, кроме вашей невесты, все другие чаукены снимают покрывала: сердце ваше опрокидывается вверх дном, и чрево обращается в воду. Вы видите бархатистые и большие глаза газели одной, роскошные мягкие формы и раскинутые бедра - другой, кипарисный стан - третьей; словом, аллах весть, чего тут не увидите.
Помучив вас порядком, девицы требуют пешкеш за открытие лица вашей собеседницы и по получении чего при песнях и плясках торжественно и тихо начинают поднимать покрывало, как занавес в театрах.
Вдруг:
- «О аллах! О Магомед», - перед вами является настоящая любовница веков и столетий, насурмленная, нарумяненная до красноты и набеленная до белизны, черт знает какой! Если вы любитель восточной неги и кейфа, то «машаллах!».
Вам не нужно подушек, вы можете роскошно утопать в мягких объятиях. Да, в самом деле, какой истинный азиатец, знающий хоть несколько свет и считающий себя (знатоком) отменного вкуса и наслаждений, может смотреть без восторга на мягкие лядви и, как говорится здесь, на сальную (т. е. жирную) округленность околобедренных частей.
Если же вы не успели возвыситься до такового высокого понятия о красоте и предпочитаете костлявые субъекты, то остается вам одно, положить упование на Аллаха и бежать, непременно бежать вам, и не увлекаться числом шапок.
В Кашгаре можно иметь мутие на неопределенное число времени, словом, пока не уедете, но вывезти нельзя по закону, положенному китайским правительством. Все торговцы азиаты говорят, что закон этот основан на той редкой мысли, что, увлекшись красотою кашгарок, многие из-за них смогут остаться навсегда в пределах империи.
История Семи городов, по китайским историкам, заходит в древнейшие периоды истории. По свидетельству китайской истории, при государе Ву-ди уже знали Западный край и считали в нем до 36 владений.
Сначала они подчинялись хуннам до тех пор, пока Чжанкянь или Чжан-цзянь в 140 г. до Р. X. не открыл Западный край. С 121 г. китайцы, уже построив крепости по южному склону Небесных гор, постепенно покорили города Западного края.
Нынешние города Хотан (Юйтян), Кашгар (Сулэ), Карашар (Яньки), Урумчи (Пулей), Аксу (Выньсу), Куча (Гуйцы), Яркенд (Согюй), Уш (Юйту) и прочие другие были известны уже китайцам в начале второго века до Р. X.
Что за народ были первоначальные обитатели этого края, мы не знаем, ибо китайская (история) не дает никаких данных, кроме того, что каждое владение имело своего государя, ни нравами, ни языком (они) не походили на хуннов и усуней, что все имеют впалые глаза и высокий нос, и густую бороду, исповедовают буддийскую веру (стр. 145).
Письмо их походит на индийское (стр. 200). Дом Хань имел в нем своих противников. После дома Хань Западный край то отделялся от Китая, то подчинялся ему снова. При возвышении жужанцев и дулгасцев мы видим, что владетели Западного края платят им дань и в пределах Семи городов являются владения Юебань и Кан, происшедшие первое от хуннов, второе от юечжей.
Отец Иакинф называет их тюрками и в одном месте, именно о Канах, в истории династии Суй (581 – 618 г.г.) переводит, что они употребляли тюркское письмо; не знаю, что разумеет он под тюркским письмом в этот период времени, когда не было и собственно арабского письма.
В истории дома Тан, когда сношения Китая с окружным владением достигли высших размеров, мы получаем сведения более точные о среднеазиатских владениях. Так, в первый раз Кашгар назван своим именем Каша вместо Суй, Хотан - Ходань, а владение Кан названо Са-Могяном (что очень напоминает Самарканд), вместо Аньси названо Бухо (напоминает Бухару) (стр. 238), на южном берегу Нами (Нарынгол - Сыр-Дарья) показано владение Хокань.
Кан также лежит на речке Нами.
Юечжи, изгнанные хуннами из равнин Монголии, покорили Давань, Даху и прошли далее до Западного моря. В истории дома Танского видно, что весь Туран был занят кангюйскими, дулгасскими и юечжийскими домами.
В конце VI века является Мухамед и распространяет свою веру оружием. Омар покорил Раджи Яшгар, Персию, и, по-видимому, распространил свои войны до пределов Туркестана. В 713 г. канский владетель, по свидетельству китайской истории, вел упорную войну с аравитянами (даши) и просил помощи у китайского императора.
В повествовании о даши китайцы говорят, что Кан и Ши (туркестанские владения) признали себя вассалами дашей. Нет сомнения, что юечжи, кочевой народ, занявши нынешний Хорезм (где и ныне кочуют туркмены), и потом распростерший свое влияние на весь Туран, были тюрки, низвергавшиеся впоследствии на Азию под именем селджуков, османов, каракойлу и аккойлу. Кангюй и западные дулгасцы тоже утвердились в Туране, и, по свидетельству китайцев, последние граничили далеко на западе с Фолинь (Византией) (стр. 267).
При всей запутанности повествований в названиях народов, которые в разные времена назывались разным именем, нельзя не признать (названий) пяти провинций в Аньси: Ань и Хоз-Бухо - Бухары, в Довохани - Фергану, в Дахя-Тухоло - Бактрию, владений мавраннагрских.
Восстановить правильное чтение и определить все эти народы нет возможности в среднеазиатских государствах, где каждый город то имеет своего хана, как это было после покорения ее узбеками, то (они) сливаются в несколько владений, как в наше время: Балх, Бухара, Самарканд составляют одно владение Бухарского эмира; Ходжент, Туркестан, Ташкент и Кокан подчиняются одному коканскому хану.
Во всяком случае, судя по известиям их (китайцев) об арабах, переданным довольно точно, нельзя сомневаться, что Китай действительно имел когда-то сношения со всей Азией. Азиатские сказки о богатстве и силе Чина, о фагфуре чинском, похищающем самаркандскую царевну, суть, конечно, дальние отголоски тех времен.
После дома Танского сношения Китая прерываются с Западным краем. При юечжах и доме Киданском Китай был занят северными своими пределами и истощался в междоусобиях. При появлении Чингиса мы находим в Туране обширное и соединенное владение хорезмского шаха. Ойхоры или уйгуры (у) восточных историков занимают владения Семи городов.
Не знаем, в какой степени подчинялся Восточный Туркестан влиянию арабов, утвердившихся в Согдиане, и влиянию хорезмшаха, но судя по неприступности гор и в известной степени образованности, и обработки деспотической религиозности Будды, можно полагать, что влияние хотя и могло отозваться здесь, но не в такой степени как в Мавраннагре, где мусульманство и образование процветали в Самарканде.

*     *     *

|| Дом Тугю есть отрасль хуннов. Предки этого дома жили на запад от Западного дома и составляли аймак. Неприятель разбил поколение, и остался один изуродованный мальчик, без ног и без рук, брошенный в травянистое озеро.
Волчица стала кормить его мясом. Неприятель, узнавши, что мальчик (жив), приказал убить его. Волчица убежала и после явилась на восток от Западного моря в горах на северо-запад от Гао-чана (Гао-чань есть бывшее при доме Хань владение Переднего Чешь. Передние Чешы были в Пичане).
Волчица укрылась в долине, окруженной горами, и родила десять сыновей, из которых Ашина, как более способный и умный, был призван владетелем. Впоследствии Асянь-ше вышел из горной котловины и признал себя вассалом жужанцев.
Некто из владетелей тупо Или-хан просил у жужанского Анахуаня дочь и за оскорбительный отказ разбил жужанцев. После Или-хана был младший брат его Аи-хан, после которого был возведен его же брат Цзушу под именем Муганьхана.
Другое предание говорит, что тупо составилось из соединения разных родов, кочевавших около Пъхинлян (Пъхин-лян-фу - областной город области того же названия в губернии Ганьсу) . Аймак этот назывался Ашина.
Когда Тхайву -император из дома Вэй, разбил последнего государя из северного дома Лян - Цзюйкюя Муганя, то Ашина бежал к жужанам и, поселившись в горах, стал добывать железо. Так как место это походило на шлем, то и называлось тюгу.
Третье предание. Тугю происходит от дома Со, обитавшего на север от хуннов. Старшина назывался Апанбу. Их было всего 70 братьев. Старший назывался Ичжини-нишыду и родился от волчицы, он был владетелем сверхъестественного произвола над ветрами и дождями.
От двух жен, которые были дочерьми духов - лета и зимы, он имел четырех сыновей, которые заняли разные места; старший жил в холодных горах и производил теплоту, почему был избран владетелем под именем Тугю. Это был Надулуше.
Он имел десять жен. Младший из Ашина сделался владетелем по условию33, выиграв жребий: выше других спрыгнул. Он назвался Ахянь-ше. Потомок его Тумынь по прозванию Или-хан.
Дом Тугю сначала разделялся на Восточный и Западный.
Восточный дом (в продолжение) 535 - 745 годов имел двадцать одного хана. Первый хан Тумынь разбил телесцев в 50 000 кибиток и просил в жены у жужанского хана дочь. Жужанский государь. Анахуань разгневался и звал его плавильным невольником; Тумынь просил брака у Западного дома Вэй и получил царевну в 551 году.
В 552 г. Тумынь разбил жужанцев. Хан жужанский предал себя смерти. Тумынь назвался после сего Или-хан. Хан значит то же, что шанькюй. Супругу назвал хатунь, то же, что яньчжы. Сын его Коло (по Ганьму - Тубин) с титулом Исиги-хана сделался владетелем.
После его смерти, помимо сына его Нэту, поставили младшего брата его Кигинь (Яньду) под именем Муюй-хан. Он был большой завоеватель, оружие его доходило до Кореи, с домом Вэй он воевал против Ци.
Обычаи. Распускают волосы, носят левую полу наверху. Живут в палатках и войлочных юртах, переходят с места на место, смотря по достатку в траве. Занимаются скотоводством и звероловством; питаются мясом и кумысом.
Носят меховое и шерстяное одеяние. Мало честности и стыда, чужды справедливости и приличия, подобно хуннам. Хана при возведении сажают на войлок и носят по солнцу девять раз, каждый раз делают поклоны, сажают на коня и давят за горло, спрашивая:
- «Сколько лет можешь царствовать?»
Чины: высший - шеху, второй - дэлэ, третий - сылифа, четвертый - тумаофа. Все они наследственны. Луки роговые, латы и копья, и сабли. Знамя с волчьей головой. Телохранители называются фоли (бури), т. е. волк.
Считают (по) зарубкам на дереве. Вместо приказов употребляют стрелу с золотым копьем. Перед полнолунием делают набеги; бунт, прелюбодеяние с женой, смертоубийство наказываются смертью.
За увечье платят вещами (киргизский кун); за глаз - отдай дочь, за руку - лошадь. За краденое отдавай в девять раз больше. Умершего кладут в юрте, объезжают ее девять раз38, потом с плачем надрезывают лицо и приносят жертву.
Так делают семь раз. В известное время лошадь покойника, вещи и его самого жгут и зарывают в могилу. Умершего весной и летом (хоронят), когда лист падает, умершего осенью и зимой - когда лист распускается.
В день похорон делают то же, что в день кончины. В здании на могиле покойника ставят его облик и описание подвигов, камни ставят по числу убитых им людей. После отца, старших братьев и дядей женятся на мачехах, невестках и тетках.
Хан живет при горе Дугинь (горы Дугинь лежат в Татаньском владении). Вход в юрту с востока - из благоговения к солнцу. Гора Бодын-Инли голая, священна. Буквы письма их походят на буквы народа ху; время замечают по траве.
«Мужчины любят играть в хюпу, женщины - в волан. Пьют кобылий кумыс и упиваются допьяна. Поют песни, стоя лицом друг к другу. Поклоняются духам и веруют в волхвов».
В 561 г. китайский полководец дома Вэй, действуя с дулгасцами, доносил:
- «Тугю пренебрегают наградами и наказаниями, мало уважают начальников и по большей (части) не соблюдают порядка. Отсюда видно, что напрасно говорят о их могуществе».
IV. Тобо-хан разделил на восточную и западную часть; Эрфу-хан - на восточные) стороны, а Були-хан - левые. Он исповедовал буддийскую веру и думал разгромить Китай.
V. Илигюйлу Ше Мохэ Шиболо-хан. Он был женат на китайской царевне из дома Чжеу. В 583 г. он имел войну с Китаем, во время которой возненавидел своего полководца Або-хана, хотел его убить; тот убежал к Западному Дату-хану, двоюродному дяде хана.
Вследствие этого началась междоусобная война. С Або соединились другие родственники хана и все просили императора со своей стороны о мире. Шиболо-хан писал (584 г.):
- «Рожденный Небом великий Тугю, мудрейший и святейший в Поднебесной Сын Неба Или-гюйлу Ше Мохэ Шиболо-хан посылает грамоту императору великого дома Суй».
В этой грамоте хан уверял, что император - отец его жены, следовательно, и его. «Сии две стороны, хотя различны, но по внутреннему чувству и справедливости составляют одно. Все овцы и лошади моего царства суть скот императора, так как его шелковые ткани суть мои», - оканчивал он.
Дом Суй послал посланника Кин-цзэ с благоприятной грамотой. Хан сидел с известной болезнью (и сказал), что не может встать и присовокупил, что сделался старшим дядей по отцу, и никому не делает поклонения. Кин-цзэ сделал учтивый выговор.
Хан, по убеждению приближенных, встал и замешкался, и все окружающие заплакали. Посланник предложил ему сделаться вассалом. Он согласился, хотя приближенные ему объяснили, что вассал - значит раб.
Хан был стеснен Западным ханом Дату и киданями. Або между тем усилился и назвался Западным тугю.
VII. Дулань-хан, сын Шиболо. При нем царевна Даи имела большое влияние. Китай, опасаясь ее козней, обвинил ее в связи с одним приближенным тугю, и Дулань убил ее в своей юрте.
IX. Ши би-хан Дуги. При нем открылось замешательство, клонившее дом Суй к падению. Многие жители из Китая бежали к нему, в числе коих императрица Сяо-хэу и племянник ее Ян Чжен-дао - претендент (на престол) и другие.
Все они признали себя его вассалами. Он имел до миллиона войска. «Никогда и в древние времена северные кочевые не были столь сильны». ао-цзу - основатель династии Тан, в 618 (г.) отправил к нему посла с дарами и с просьбой о мире и, судя по словам его сына, назвался вассалом. В 619 г. посланник их сидел на престоле возле императора.
XI. Государь Хели-хан Дуби. Вел войну с Китаем и расширил свое владение, разбитый (в) 630 году он сдался в плен и умер от чахотки в Китае. «Хели не жил в комнатах, а всегда ставил для себя орду (кибитку)».
Он долго был печален и задумчив; пел со своими домашними заунывные песни и проливал слезы. Он похудел и умер (в) 634 г. Труп его, по кочевому обыкновению, сожжен, и могила его насыпана по восточную сторону реки Ба.
Так пали его владения. Тугю бежали в Западный край, до ста тысяч поддались Китаю. Совет не знал, что с ними сделать; одни предлагали поселить их внутри империи и обратить в хлебопахов, другие - образовать пограничную стражу.
Наконец, решено поселить их в Шо-фан и Тули-хана поставить старшиной. (Ки- дань и мохэ были названиями поколений, подвластных Тули-хану). В 693 г. решено дулцев переселить опять на прежние кочевья, ибо они сделали бунт. Между тем аймак Сеяньто усилился на севере песчаной степи.
Сымо - XIII хан дулский сложил свое ханское достоинство и ступил в китайскую придворную службу, и подчиненные его тоже перешли Желтую реку, в пределы Империи.
Чеби-хан, занявший земли дулцев, Сымо, тоже покорился Китаю. Посему Китай разделил Монголию на два главных наместничества: Шаньюй Ду-хо-фу и Хань-хай (Байкал) Ду-хо-фу. Первое наместничество было разделено на 4 губернии (ду-ду-фу) и на 24 округа.
Второе наместничество на 7 губерний и 8 округов. В южном Шаньюевом наместничестве был поставлен наместником сын императора князь Хэй. В 679 (г.) началось восстание, и старейшины 24-х округов провозгласили Ашину Нишифу ханом.
Дулцы снова начали усиливаться. Китайцы были несколько раз разбиты. Гудулу ограбил девять родов (ойхоров) и, мало-помалу разбогатев лошадьми, объявил себя ханом около 682 г., и во все свое царствование удачно воевал с Китаем.
Сын его Мочжо (693 (г.) вступил на престол) был уже так силен, что заставил Китай против желания дать ему 100 000 ху проса (на посев), 3000 земледельческих снарядов (орудий) и железа и вытребовал к себе несколько тысяч дулцев, поселенных внутри, а китайская правительница назначила за убиение сего приз - княжеское достоинство первой степени.
Мочжо возвратил и соединил все поколение, принадлежавшее прежде дулгасцам. Все отношения кочевников к Китаю выражаются в действиях этого хана, он то просит, то угрожает Империи. В 703 г. он предлагал дочь свою в замужество за китайского наследника престола.
В 706 году (он) напал на границы. В 710 году просил о мире и родстве, на что Китай был согласен, и в то же время (он) вел войну и предал всех китайских пленников смерти. Подобные поступки не помешали ему (в) 714 году отправить в Пекин сына своего для службы и просить нового государя Юань-цзун о браке.
Хотя просьба его уважена, и он получил княжну, но в следующем году Мочжо сделал набег на Бэй-тхин. В 710 г. на западе Мочжо покорил Кидань и Хи. Так как хан этот был жесток, то восточное поколение восстало и просило Китай о подданстве.
Во время войны с восставшими поколениями Мочжо в засаде был нечаянно схвачен, убит, и голова его отправлена в (столицу Китая).
XVI (1) Бигя-хан Могилянь, сын Мочжо, был человек слабый и характера дружелюбного и находился под влиянием тестя своего, 70-летнего воинственного Тунъюйгу и Кюе Далэ; жена хана называлась Пофу. Туньюйгу был человек опытный и разумный; советы его хану показывают современную политику кочевых (народов).
Он говорил:
- «Когда мы сильны, то должны идти вперед для приобретения, (когда) слабы - должны уклоняться».
Хану отсоветовал построить буддийский храм, говоря, что вера эта делает людей слабыми и человеколюбивыми. По его совету, хан просил Китай о мире, о родстве («Народ в согласии и годы урожайны»). Китайский (император), видя бессилие дулцев, с 300 000 армией, состоявшей из союза киданей и других поколений, приказал взять Могиляна.
Дулцы хитростью, пользуясь холодом, раздроблением сил (противника), разбили (их) наголову, ибо китайцы не могли натягивать луки; дулцы снова подчинили (себе) все отпавшие поколения. (В) 721 г. хан просил о мире и родстве.
Но неизвестно, почему Китай избегал этого. Хан поэтому говорил китайским посланникам: «Туфань происходит от собак, и дом Тан с ним в родстве. Хи и кидань мои невольники и также женятся на ваших царевнах».
Дулцы в этот период были в мире и открыли меновой торг. Когда умер Кюе-Дэлэ, то император приказал поставить ему памятник с его статуей. Хан возобновил просьбу о мире и родстве; император было согласился, но он вскоре умер от яда.
После его смерти начались междоусобия и раздоры. В 742 г. ойхоры и басими напали на XVIII (Ижань)-хана, убили его. Преемник его Усу-Миши тоже был убит, и ойхоры овладели правительственными местами, и, наконец, при XX хане Баймэй-хан-Хулунфу ойхорский Гули Пэйло объявил себя ханом под именем Гудулу Бигя Кюе-хана, (в) 745 (г.) он поддался Китаю. Китай был так рад падению своего врага, что Сын неба сам сочинил похвальные стихи на это событие и ханьше ойхорской положил ежегодную дачу - 200 зерен белил.
II Дом Западный Тугю. Дом этот тоже делился на два дома. Мугань-ханов сын - Або-хан Далобянь, обойденный на ханство, (поссорился) с Шиболо; после Яньло отделился от Шиболо и ушел на запад за Золотые горы.
Весь Западный край, телесцы, Куча и Иву принадлежали ему. После того, как Далобянь был взят в плен Чулохэу-ханом, на место его был избран третий государь Западных тугю. (В) 605 г. Нигю Чуло-хан, родившийся от китаянки, имел несчастную войну с телесцами.
Китай, пользуясь его бессилием, считал теперь за лучшее подчинить его своему влиянию. Вся политика Китая к инородцам выражается в этом посольстве: во-первых, чтобы они считали китайского императора выше себя; во-вторых, для обессиливания поднимать один род против другого и производить раздоры в семействах.
В смысле первого посланник Китая говорил хану о вассальстве восточных дулгасцев и намекал, что по родовой вражде хан дулгасцев просит императора уничтожить западных, грозил, что в случае отказа мать хана, жившая тогда в Китае, подвергается смерти.
- «К чему же, хан, - говорил он, - жалеешь двух церемониальных поклонов и сердобольную мать подвергаешь смерти (из-за) одного слова - назваться вассалом, и губишь царство хуннов?». Затем тонко наводил хана на мысль воевать с тогонами.
- «Хан, если ты попросишь дозволения наказать их, то Сын неба, без сомнения, согласится». Когда же хан, обещав лично явиться к императору, уклонился от обещания, то китайцы для отмщения стали (возвышать) старшину дулгасского Шегуя, внука Дату-хана, старшего по рождению Або-хана; при приезде послов его ко двору, стали исподволь намекать объявить себя ханом.
Пхэй-Гюи, сановник, предложил:
- «Осмеливаюсь представить мнение - ослабить его хитростью. Надобно разделить его государство и тогда легко будет усмирить».
Наконец император сам сказал послу Шегуя и, дав ему бамбуковую стрелу с белым пером, сказал, чтобы дело шло так же скоро, как летит стрела. Шегуй шел на Чуло, разбил его. Чуло бежал и после явился в Китай, где и умер в 618 году.
Чуло-хан не имел постоянного местопребывания, а более жил в Усуньской земле. Он еще поставил двух малых ханов и дал им в управление части от своего ханства. Один из них жил от Ши-го на север и управлял княжеством Ху (тюркский?), другой жил от Кучи на север в стране Инсо.
(Из чиновников) Сыфаян и Хунда управляли государственными делами. Ежегодно отправлял сановника приносить жертву предкам в той пещере, где они из рода в род обитали.
IV. Шегуй. V. Тун Шеху-хан - младший брат. Он покорил Боса (Персия) и Гибинь и (распространил свое влияние) на весь Западный край; перенес орду из Ши-го на урочище Тысяча ключей (Цянь-цюань). Владетелям дал титул сылифа и отправил тутуней иметь надзор за ними.
Тун-Шеху заключил с Империей союз воевать (против) Восточных тукюесцев, просил о браке.
 - «Западные тукюесцы удалены от нас; полагаться на скорую помощь от них невозможно; нужно ли вступать в родство?» 
Император приказал за него выдать княжну, но он за жестокость был убит Мохэду, который вступил на ханство под именем Кюйлы Сыби-хана.
При нем открылись беспорядки и междоусобия, Западный край отложился.
IX. Шаболо Хилиши-хан, он разделил свою орду на 10 поколений, поставил над ними 10 ше и дал каждому по стреле. Пять поколений дулу имели 5 великих чжо, 5 поколений нушиби - 5 великих сыгиней.
Они разделились рекой Суй-е (Чу), нушиби жили на западе, дулу - на востоке. При нем беспорядки усилились (так) быстро, что дом Западных дулгасцев разделился на два царства.
Иби-Дулу был провозглашен западными поколениями ханом (в) 638 (г.) и, наконец, заключили при реке Или мир, по которому (земли) на запад от реки получили дулу. Дулу поставил орду около Цзыхэ и назвал Северной ордой.
По смерти Хилиши один год царствовал сын его, после него же нушибиский старшина поставил Ибо Шаболо Шеху-хана. Он поставил орду на север от реки Суй-хэ и назвал Южной, к востоку близ реки Или.
Восточный Туркестан, Тухоло, Харашар, Ши, Хэ, Му и Кан принадлежали ему. Дулу северный разбил и убил Шаболо, но нушиби не хотели ему подчиниться. Дулу воевал с кангюй, но за добычу поссорившись со своими подданными перешел через реку Ие и занял разные города Ши и остался там жить.
Нушиби просили Китай поставить им другого хана. Переводчик Выньвуинъ избрал с народом из дома Дули-ханов Иби-хана под названием Иби-Шегуй-хана (XIII) и вручил ему грамоту. Он по восшествии на престол пошел на Дулухана, который заперся в городе Байшуйху.
Дулу дал сражение при шуме литавр и труб; нушиби не устояли и бежали. Дулу после победы приглашал все прежние поколения к себе, но напрасно; видя общее нерасположение народа, он пошел на Тухоло.
Между тем Иби-Шегуй просил о браке, император потребовал уступки пяти княжеств: Кучу, Хотана, Кашгара, Чжуцзюйбо и Цунлина. Хан не согласился, и брак не состоялся. (В) 646 г. (Ганьму) некто Хелу из рода Дулу-ханов, управлявший прежде при Дулу-хане пятью поколениями: чуюе, чуми, гусу, гэлолу и нушиби, в качестве шеху, рассорился с Иби-Шегуем, поддался Китаю и в этот год (651) пошел на запад, поставил орду при «Тысячи ключах», где была орда Дулу, и назвался ханом Шаболо.
Он овладел всеми десятью аймаками. Утвердившись на ханстве, он напал на Китай, разграбил уезды в Тьхинчжеу, взял в плен несколько тысяч человек и ушел. Китай решился наказать дулгасцев.
Положено отправить тридцать тысяч войска императорского и пятьдесят тысяч ойхорской конницы.
При этом замечателен взгляд Ло Хун-и, преставленный императору о войне с дулгасцами «Срединное царство должно успокаивать верностью, управлять северными кочевыми силою. Зимою они не ожидают наших войск. Теперь Хэлу держится в одном только городе, надо пользоваться его стеснением.
Если отложить до весны, то обстоятельства могут измениться и враждебные роды чуми, чуюе п другие могут опять соединиться с Хэлу. Надо отправить кочевые отряды вперед, а китайцам остаться при реке Пхинло - вспоможением. Такую должно употреблять меру: гнать кочевых и нападать на волков».
Война началась успехом.
Тянь-фан, полководец, разбил при горе Лао-шань56 поколение чуе, хучжу, приславши к императору и представивши ко двору девять тысяч голов. В 654 (г.) Чен-Чжи-цзйе, главнокомандующий войск, по дороге в Луковые горы разбил гэлолу и чуюе, побил до одной тысячи человек и взял добычу до десяти тысяч голов лошадей.
Помощник главнокомандующего Чжеу Чжи-ду взял город чумугуней и отрезал до тридцати тысяч ушей. Между тем Су Дин-фан, назначенный в 656 г. главнокомандующим войск по дороге в Или, имел с собою ойхоров.
Два дулские же старейшины из поколения чуюе и чуми, Ашина Мише и Ашина Бучжен, находящиеся при пекинском дворе, пошли через сыпучие пески. Су Дин- фан с отборной конницей с западной стороны пришел к реке Или и разбил поколение чумугунь.
Хэлу напал на него со стотысячной конницей, но был разбит десятитысячной армией китайской и бежал. Пять нушибей покорились Китаю. Пять дулу бежали южной дорогой; Сяоцы-йе, помощник Су Дин-фана, и ойхорский Пожунь преследовали их до реки Долосы.
День и ночь, следуя за врагами, Су Дин-фан дошел до реки Шуан-хэ и в 200 ли от ханской орды принял боевой порядок. Около гор Гинь-я-шань войско ханское занялось звериной охотой. Китайцы напали, разбили орду, взяли несколько десятков тысяч человек в плен и захватили литавру, ханское знамя и оружие.
Хэлу бежал за реку Или. Сы-йе, помощник, занял «Тысячу ключей». Хэлу укрепился палисадом, но разбитый бежал. Су Дин-фан, преследовавший его до Суй-е (реки), взял все войско. Хан бежал в Ши к городу Суду и за дорогую цену был впущен в него.
Там был схвачен владельцем города и представлен китайцам. По прибытии в столицу он был прощен от казни, но лишен достоинства. Земли дулгасцев разделены были на два наместничества: Гуньлинское и Хаочинское, разделены на шесть губерний и округа.
Все на запад до Босы подчинено Западному наместничеству! Ашина Мише и Бучжен, помогавшие во время войны, сделаны: первый хаочинским наместником с управлением пятью поколениями дулу; второй хаочинским же (наместником) с управлением пятью поколениями нушиби.
Это было в 657 году. При Мише и Бучжене (XV-XVI ханы) города Восточного Туркестана подняли восстание, так что китайские главнокомандующие Дин-фан и Су Хай-чжен должны были усмирить их силою.
Мише был оклеветан Бучженом и лишен власти. (В) 671 г, Бучжен умер. Старейшина из западных тюркских поколений Ашина Ду-чжы был поставлен китайцами военным начальником. Около 676 - 678 г. (г) он объявил себя ханом и, соединившись с тибетцами, напал на Аньси. Китай хотел отправить против него войско, но сановник Хинь-гянь, отправленный для препровождения (сына) персидского государя и для успокоения даши, в 679 г. хитростью схватил Ду-чжы.
После этого десять аймаков западных дулцев ослабли, так что (в) 693 г. китайцы были так самовластны, что по клевете перерубили в пояснице (казнили) сына Мишева, Юанькин, объявленного, вместе с Булише Хусэло, сыном Бучжена, ханом в отцовские места.
После этого дом Западного дулу пресекся с убиением XXIII хана Сина. Хотя дулцы и имели при Учжил-хане (XXIV), избранном из поколения туциши (после прекращения дома Ашины), и были довольно сильны, и владения их приняли опять прежний объем, но внутренние беспорядки вели его к падению.
Ссора Согэ-хана (708) (г.) с одним из своих старейшин заставила его просить Китай разобрать их дело; противник его подкупил Чу-кхэ, влиятельного министра, который управлял государством от имени императора самовластно.
Согэ, открывши их переписку, напал на границу и требовал выдачи головы Чу-кхэ. Брат его Чжену в это время поддался восточному дулге Мочжо, который напал на Согэ, взял его в плен и казнил обоих, говоря:
- «Вы, будучи родными братьями, не могли жить в согласии между собою, можете ли с совершенною преданностью служить мне. 
XXVI. Чжун Шунь-хан Сулу - старейшина из поколения же туцишинского собрал остатки разбитого поколения и объявил себя ханом в 717 г. Он хорошо управлял людьми. После каждого сражения добычу всю отдавал подчиненным, почему роды были довольны и служили ему всеми силами.
Он был женат на дулской и тибетской принцессах и от дома Тан получил дочь Xуайдао (из дома Ашины). В 738 году Сулу был убит двумя старейшинами Думочжи и (Мохэ) Дагань. В это время дульцы разделились на две партии желтых родов и черных, каждая имела своего хана.
Император отправил войско для примирения их. Дагань, соединившись с владетелем городов Западного края, напал на сына Сулу, разбил его. Китай поставил Эхиня, сына Худай-дао из дома Ашины. Мохэ Дагань был недоволен.
После сего то черные, то желтые брали перевес и ставили своих ханов, и вели междоусобную войну. Срединное царство, озабоченное внутренними делами, с 742 г. не входило в их отношения. В 758 г. Адопэйло Юнын - хан черных родов посылал дань (ко двору) и, сделавшись бессильным, подчинился ойхорам. Остатки этого народа осели при хребте Гинью в числе 200 000 душ.

*     *     *

Уйгуры, по свидетельству Абульгази, были народ тюркского корня и были в числе первых значительных племен огузовых: канлы, кипчаки, уйгуры. Абульгази говорит о землях, занимаемых уйгурами (союзниками).
Так, в земле могольской есть две горы, (которые) в длину простираются от востока на запад, чрезвычайно большие горы.  Одна из них называется Тукрату-бузлук, другая - Аскунлуг Тукрам. Посреди этих двух гор, на западе страны монголов, есть еще одна гора, ее зовут Куттаг (Счастье-гора).
Между этими помянутыми горами в одном месте есть десять текущих лощин, еще в одном - девять. Все они суть большие воды. Издавна уйгурский народ промеж тех лощин сидел. Которые сидели на десяти реках, тех называли он уйгур (десять уйгур), которые на девяти (реках) - тогуз уйгур (девять уйгур).
Много было (у них) городов, деревень и пашен. Далее Абульгази говорит о владетелях уйгурских, которые сначала назывались у десяти уйгуров - ил, илтер, а (у) девяти уйгуров - кул-уркен, гол-эрген (начало реки), а после все владетели назывались идикут.
Через 300 лет они разбились, сделались добычей (улжа) и военнопленными (ясир) и раздробились, часть осталась на старых местах, часть пришла на берега реки Ирдыш (Иртыш). Здесь разделились еще на три: один отдел пошел на город Бишбалык и, занявшись хлебопашеством, народ обогател (абадан), часть же, пася лошадей и баранов, кочуя и становясь около Бишбалыка ходили (обитали).
Еще один отдел, не держа никакой скот, ловил рыбу, выдру, соболей, куниц и белок, ел их мясо и носил их шкуры. Живого скота, тканой из шелка и бумаги в жизнь свою не видели. Когда отцы проклинали дочерей, то говорили:
- «Чтобы ты попалась человеку, который имеет лошадей и баранов, и чтобы ела мясо и пила кумыс, да падет тем злосчастие на твою голову».
При Чингис-хане идикутом уйгурским был Баурчук, он исправно подносил дары и соединился с Чингис-ханом, когда он шел на Мавраннагр. Между уйгурами много было сведущих в тюркском языке, в письмоводстве и в счетах были искусны.
При его сынах и внуках все должности, все письмоводители были уйгуры, и один из (них) Кургуз был правителем Хорасана, Мазандерана и Гиляна. Основываясь на этих данных, Дегинь полагал, что уйгуры жили в землях, известных у китайских историков под именем Передние и Задние Чешы.
Многие ученые принимают за первоначальную родину уйгуров Селенгу и Орхон, тем более Рашид-эддин говорит, что десять рек уйгурских называются общим именем Он Орхон и приводят даже названия.
Китайские историки упоминают о народе ойхор, или хой-хор, который вышел из Южной Монголии в северные песчаные степи и поселился на реке Солию (отец Иакинф (ее) принимает за Селингу), где составлял один из аймаков дулгасских.
В 744 году ойхорский государь Гули Пэйло (по прозванию Гудулу-бигя-гюе-хан), первый свергнувший иго дулгасцев, поставил свою орду между горами Удэгянь и речкой Гунь (Орхон). При нем ойхоры делились на девять поколений.
Шесть же других поколений считались равными с ойхорами, и после вместе с покоренными чужими поколениями басими и гэлолу они составили одиннадцать бу61 (т. е. фамилий или прозваний, в смысле рода, аймака).
Отец Иакинф принимает их за уйгуров, (описанных у) мусульманских историков. Дом Ойхор при династии Тан производил много нападений на Китай, то вступал с китайцами в мир и родство. Ойхорцы имели города и исповедовали буддийскую веру.
Их мони(муни - отшельник) в 806 (г.) пробрались вместе с посольством ойхорским в Китай и Сянь-Цзун, «прилепившись к их лжеучению», построили монастыри. В 840 г. хагясы разбили ойхорскую столицу, убили хана их Айдынли Лоиму Мишихэ Гюй-лу Бигя-хана так, что часть родов бежала в Тибет и Аньси, часть соединилась с разными кочевыми поколениями монголов.
С этого времени ослабели хойху. (В) 846 г. они были на западе, за песчаною степью. В 860 - 873 г.г. главный их старшина напал на тангутов (тибетцев) и завоевал у них Восточный Туркестан с городами Харашар и Бюгур.
В новом своем восстановлении хойху были утверждены опять в достоинство ханов. Не входя в рассуждение о том, кто были уйгуры, но мы в XIII веке находим их в Восточном Туркестане в зависимости от хана каракитайского. Абульгази китаев называет катай и говорит, что страна их была огорожена стеной.
Когда джурджиты (большое поколение) убили государя, то один из вельмож каракитайцев по имени Туйси-Тайфур бежал сначала в землю киргиз, потом в город Эмил, где уже проживали прежде бежавшие мятежные китаи.
Это было в 1134 г. Надо сказать, что Абульгази отличает китаев и каракитаев. Под именем китаев он разумел нючжей и государя их называет алтын-ханом, а государя каракитаев называет гурханом.
(По исследованиям) Дегина, Клапрота и Фишера известно, что когда тунгусский ван Нючжи (по Клапроту, Ю-Чиу - Hiy-hiy низвергнул дом Кидань (Хитан), то предводитель их Агуда дал своей династии имя Гинь (по северному произношению Цзинь), что значит металл и по преимуществу золото (1115), фандаи, титулу киданей, (соответствует) ляо - булат; манджурское Айжан-гурунь (Золотое царство) и восточный алтын-хан есть перевод этого.
Тогда кидане под начальством Туши-талгуна, воина и родственника Елу-Енги, последнего государя киданского, пошли на Туркестан и утвердились в Малой Бухарин, т. е. в Восточном Туркестане: в Кашгаре, Яркенде и Хотане.
Уйгурский владетель платил ему дань и (дал) заложника. По Абульгази, владетели Самарканда и Хорезма (тоже) платили ему дань (Bibliot. Oriental d’Herboloth, Абульгази). Когда усилились монголы и явился Чингис-хан, то и владения гурхана каракитаев и уйгуров в Восточном Туркестане подпали под власть монголов.
Уйгуры, притесняемые каракитаями, которым платили дань и которые поставили в их городах даругу, отправили посольство к Чингис-хану, прося его принять их в число подданных. Хан их Куат, или Идикут (Счастливый), был обласкан и осчастливлен тем, что Чингис-хан выдал за него свою дочь.
Между тем случай дал в руки монголов и каракитаев. Кушлук, сын найманского государя Таяна, бежал к каракитайскому гурхану, но после, усилившись беженцами из разных родов, недовольных Чингис-ханом, он отнял несколько городов у самого гурхана.
Чебе-Нояи был отправлен с приказом непременно убить это беспокойное лицо. Разбитый Кушлук бежал в горы, но не успешно: преследуемый монгольским вождем, был настигнут в долине Саркола близ Бадахшана и убит. Таким образом и взяли Каракитай.
В походе на Мавраннагр уйгурский идикут вместе с Арасланом, ханом карлыков, соединил свои войска с монголами. Китайская история подтверждает почти теми же словами известия Абульгази. (В) 1208 году Хучулэй (Кушлук) бежал в Кидань (Каракитай).
Под 1209 годом мы находим, что владение Хойхур вступило в подданство монгольское. В Ганьму владение названо Вэй-вур и замечено, что княжество это при династии Таньской называлось Гаочан. Под 1211 годом: «Из Западного края Арслан-хан (Арслан - хан карлыков) - глава хоралукского народа поддался ему (Чингис-хану). Идиху (Идикут) - владетель хойхорский приехал ко двору его».
Абульгази говорит, что уйгуры, как народ более образованный и имеющий письмо, служили у монголов письмоводителями, но также видно, что они вместе с каракитаями участвовали в войсках монголов. В Хиве между узбеками есть род уйгур, а в Бухаре - кытай.
После покорения Чингисом Турана, Персии и Китая, мы видим, что резиденция сына его Джагатая, которому дан был в удел весь Мавраннагр, Хоросан, земля уйгуров, Кашгар, словом от Балха и Газны до Сыр-Дарьи, находилась (в городе) Бишбалык.
Джагатай все время жил при брате своем Огадае66, а страна управлялась даругами. Вскоре после смерти Казана67 (25 государя из дома Джагатая), Джагатайская орда разделилась на множество отдельных владений, и один из принцев джагатаевского рода Исенбуга-хан утвердился независимо в Кашгаре, Уйгуристане и в стране монголов (Джунгарии).
Абульгази говорит:
- «В Кашгаре, Яркенде, Алатаве (нынешняя земля дикокаменных киргиз и Большой орды) и Уйгурской стране до сих пор из дома Джагатая не было государя; по той причине старейшины монгольские (эмиры), собравшись на совете, призвали Исенбугу и над Кашгаром, Яркендом, Алатавом и Монгольской страной поставили государем».
Из этого ясно, что Абульгази не знает о Бишбалыке, одной из столиц Джагатайской орды, которую европейцы полагали в Восточном Туркестане или Джунгарии. Хондемир (История монголов) ясно говорит:
- «Джагатайхан, сделав столицею своею Бишбалык, большую часть времени провей при старшем брате своем Угейдей-Каане».
Сын Исенбуги, Туглук-Тимур, является сильным государем. В то время, когда в Мавраннагре потомки Джагатая под именем эмиров самоуправствовали, и один из них эмир Кузган (умер 760 г. гиджри) присвоил себе власть, ставил и низводил ханов, и, когда после смерти его сын Абдуллах, желая отнять у Баянкули-хана жену, убил бедного государя и тем вооружил народ.
И когда начались междоусобия в 763 г., Туглук-Тимур-хан двинулся в Мавраннагр, покорил эту страну и поставил сына своего Ильяс-ходжу. Пробывши год, он возвратился в Уйгуристан (см. Абульгази и Хондемира «История Монголов»).
Ильяс-Ходжа через год (в 765 г.) был изгнан Эмир-Хусейном, Эмир-Тимуром (впоследствии ханом, известным у нас под именем Тамерлана) и, по Абульгази, возвратился в Кашгар, а по Хонде- миру, был убит.
Как бы то ни было со времени Исенбуги, особенно Туглук-Тимура, Туркестан Западный совершенно отделился от Восточного и в последующей истории Мавраннагра уже более не встречаем известий о Кашгаре, кроме каких-нибудь косвенных вставок о беках уйгурских и усуньских.
Абульгази посвящает несколько страниц повествования о Тимуре-Туглуке. Передаем по возможности ее содержание. Исенбуга-хан от старшей жены своей Сатылмыш-хатун не имел детей, почему приблизил к своей юрте невольницу по имени Менли.
Вскоре невольница сделалась беременной, и весь народ знал, что это плод ханский. Во время отлучки мужа Сатылмыш-хатун (конечно, из ревности) подарила невольницу одному монголу Широгулу с тем, чтобы он укочевал в свою землю.
Когда приехал хан и потребовал невольницу, ему изложили дело, как было. Хан ничего не сказал своей жене, ибо у монголов есть обычай, по которому старшая жена имела власть и волю над прочими.
По кончине Исенбуги-хана не было человека из Джагатаева дома, который мог бы занять престол. Каждый род хотел иметь своего хана. Тогда визирь Исенбуги-хана Эмир-Юлавчи вспомнил о сыне Менли-хатун и отправил Таштимура отыскать этого мальчика, дав ему стадо баранов для пищи и обещав при благополучном возвращении дать ему бессчетное множество серебра.
В земле Могульской он узнал, что Менли-хатун действительно родила сына от Исенбуги-хана и другого - от Широгула. Имя первого было Туглук-Тимур, а второго - Темир-Мелик. С трудом Таштимур мог взять мальчика и привезти к Эмир-Буладчи, который его тотчас провозгласил ханом, сделав по-монгольскому обычаю пир.
Туглук-Тимур-хан в скором времени после избрания в ханы взял Кашгар, Яркенд, Алатав и Уйгуристан и потом, утвердив в Мавраннагре, Самарканде сына своего Ильяс-ходжу, умер. В Кашгаре он был первый, принявший ислам и утвердивший начало явной веры на незыблемом фундаменте.
Абульгази рассказывает, что хан однажды на охоте увидел на пути своем одинокий шатер путешествующего семейства. Он приказал привести к себе нарушителя его воли. (Он отдал приказ, чтобы никто не смел быть из посторонних на охоте).
Этот человек был шейх Шучжаг-эддин из Бухары. Шейх отозвался неведением и сказал, что он путешественник.
Шах спросил его:
- «Не таджик ли ты?»
Он ответил:
- «Таджик».
Хан заметил на это, что таджик хуже собаки.
Шейх сказал:
- «Правда, если мы не имеем веры, то хуже собак».
Хан приказал своим нукерам после охоты привести шейха к себе в орду. После долгой беседы об истинах веры хан увидел свои заблуждения и плакал горько. Хотя хан и совершенно уверовал в несомненности ислама, но при настоящих обстоятельствах не решился явно объявить себя его последователем.
Шейх умер, завещав сыновьям своим передать хану его благословение и напоминать ему о его обещании. Когда хан покорил Ташкент, Анджан и Самарканд, Бухару и весь Мавраннагр, то Рашид-эддин, сын шейха, решился объявить хану завет своего отца и, чтобы обратить его внимание, - явился рано утром к орде хана и начал громко кричать азан (призыв к молитве).
Хан, разбудившийся от сладкого утреннего сна, потребовал его к себе и спросил:
- «Для чего ты нас разбудил от сладкого сна?»
Рашид-эддин напомнил хану его обещание, и тот тотчас сделался мусульманином, повторив символ веры - «калимати шахадат». Все эмиры также приняли ислам, кроме одного из них по имени Чораса, который предлагал сначала условие, чтобы шейх победил на единоборстве неверного пеhлевана, борца.
Шейх Рашид-эддин сказал, что эмир Чорас предлагает хорошее условие и что готов и на борьбу. Неверный был побежден, и в тот (день) 160 человек приняли ислам и, таким образом, в Джагатае явно стали исповедовать веру последнего пророка.
Из этого видно, что в Кашгар ислам проникал с трудом и поздно, между тем как в Мавраннагре Барак-хан, сын Ясу-Мункэ (по Хондемиру, сын Есенту, сына Ментукова, правнук Джагатая), первый принял ислам и назывался Гаяс-эддин, а Тармаширин (по Хондемиру, Кебек), сын Дуйгаджана, окончательно утвердил ее в Мавраннагре.
Есть основание думать, что уйгурские ханы до Туглук-Тимура кочевали в степях и управляли своими владениями, как золотоордынские ханы Россией. Гробница и при ней молельня (мазар) Туглук-шаха находятся и теперь в 30 верстах от Кульджи у гор (Хоргос).
В Географическом словаре о Западном крае, изданном в Пекине ученой комиссией, которая пользовалась наблюдениями на Кульдже, существует в Восточном Туркестане урочище «Султан Яйлак», (что) подтверждает это.
Там живут несколько семейств туркестанцев. Предание о Туглук-шахе сохранилось и теперь между туркестанцами, и при мазаре его есть хроника с описанием жизни этого государя; по ней известно, что он сначала был калмык (т. е. неверный) и кочевал со своей ордой в нынешней Джунгарии.
При мазаре найдены были в прошлом году китайцами, распахивавшими землю, разные золотые вещи и монеты. Мы имеем одну золотую тиллю этого государя, где он назван Туглук-шах Саид-элль шаhид.
В числе монет, находящихся у нашего консула в Кульдже, есть также монета этого государя, но, очевидно, другой чеканки, он там назван Султан ибн Султан Эль-гази Туглук-шах. Вообще же, судя по открываемым редкостям и монетам, страна по течению Или до равнины Хоргоса была любимым местом летних кочевок ханов уйгурских.
Около реки Усека, в 120 верстах от Кульджи, близ нашей границы, найдены были одной киргизкой разные монеты с куфической надписью; одна из (этих монет) имеется у нас. У консула есть также монета аравийских халифов и несколько медных с уйгурским или монгольским письмом, но по истертости трудно прочитать что-нибудь.
Обратимся опять к повествованию нашему о Туглуке. Далее у Абульгази находим: «По смерти Эмир-Эльумара-Юлавчи остался 6 - 7-летний сын, которого хан и поставил преемником отца. Камар-эддин - один из братьев покойного визиря, муж «удивительно чистый» и «высокосильный борец» - паhлаван, сделал однажды государю представление, чтобы за малолетством племянника поручить ему управление.
Хан отвергнул. Камар-эддин с этого времени стал в груди питать ненависть. Туглук-Тимур-хан родился в 730 г.; при помощи эмира Юлавчи 18 лет сделался ханом; 24-х лет принял ислам; 34-лет кончив, «волею бога из мира тленного в мир нетленный переселился».
По смерти хана Камар-эддин поднял бунт, 18 человек больших и малых из дома Ильяс-ходжи, старшего сына хана «возвел на степень шаhидов» и всюду поставил своих приверженцев, чтоб, если появятся где потомки Туглук-Тимура, убить и приказал хутбу битие монет производить на свое имя (т. е. провозгласил себя ханом).
От Туглук-Тимура остался один сын, малый ребенок, пользовавшийся еще молоком. Мать этого ребенка Эмир-ага-хатун пришла к Эмир-Худойдату (сыну Юлавчи). Он принял их под свое покровительство и не хотел выдать Камар-эддину.
В это время Эмир-Тимур (Тамерлан) с войском пришел на Камар-эддина. Тогда Худайдат, пользуясь всеобщим смятением и страхом, отправил мальчика в горы Бадахшана, присоединив к нему машаиха и несколько надежных людей.
Эмир-Тимур ходил пять раз и всегда встречал готовое к бою войско, но в последний раз Камар-эддин бежал и укрылся в одной большой пещере, когда слух о походе Тимура оказался ложным, то, к великому своему удивлению, посланные не нашли его на месте и узнали, что бежал к государю аджамскому (в Персию).
Тогда призвали из Бадахшана сына Туглук-Тимура, имя которого было Xызыр-ходжа, и провозгласили государем на место отца. Повествование это Абульгази оканчивает так:
- «С того времени до настоящего все государи, которые были в Кашгаре, Яркенде, суть потомки этого Хызыр-ходжи, сына Туглук-Темира, сына Исенбуги, сына Дуйходжана, сына Барак-хана, сына Есентуна, сына Моткена, сына Джагатаева».
(Абульгази. Румянцевское издание, стр. 86 - 91). Китайцы сохранили нам имена всех государей, царствовавших в Семи городах, конечно, заимствуя данные из местных исторических источников.
Си-юй-тун-вынь-чжи - географический словарь, издан (в Пекине) для правильного чтения китайских текстов на маньчжурском, монголо-калмыцком и тюркском языках.
Генеалогия Хызыр-Ходжи несколько отлична от сообщенного Абульгази.
Вот сравнительное их дерево.
После Хизр-ходжи были Шир-Али, Шир-Мухамед, Махмуд, Султан-Юнус, Султан-Ахмед, Султан-Сеид, Абдулрашид, Абдурахим, Бабахан, Акбаш, Султан-Ахмед, Искандер, Мансур, Касым, Абдулла.
Всего двадцать четыре государя.
Что же касается до утверждения политического значения ходжиев, которые в последнее время присвоили себе светскую власть в Семи городах, то нет никаких данных к объяснению этого.
 В том же словаре, хотя и есть генеалогия их, начиная от Мухамеда, но когда они пришли в Кашгар и кто первый из них утвердился после султанов - того нет.
Из него мы узнаем, что ходжи кашгарские, имевшие резиденцию свою в Яркенде и в последнее время восставшие против Китая и страшные до сих пор, суть потомки Алия от дочери его Фатимы, происходят от Сеид-Талиба, сына имама Али-Мусы-Ризы, сына имама Мусы-Казима, сына имама Джафар-Саддыка , одного из 12 имамов из. дома Алия или Фатимидов.
Со времени же покорения Джунгарии китайская история представляет обстоятельное обозрение всех происшествий, случившихся в Туркестане. Впоследствии, когда усилились джунгары, Восточный Туркестан был покорен Галдан-Бошокту-ханом в 1679 г. и находился в нем до покорения Джунгарии китайцами.
Ходжа Махмуд был человек чрезвычайно уважаемый туркестанцами, посему джунгарский хонтайдзи поручил ему управление Восточным Туркестаном. Махмуд, надеясь на преданность народа, задумал было отложиться, но замысел его был открыт, и он вызван был на Илю, в ханскую ургу и посажен в «ченрау» - подземелье.
Махмуд в заточении родил двух сыновей -Бурханиддина и Ходжа-джана. Махмуд умер, когда в 1755 г. китайцы взяли Илю, и дети его были отпущены главнокомандующим Банди на родину в Яркенд.
По смерти Галдан-Черена (умер 1754 (г.), пользуясь междуцарствием, хитрый и властолюбивый Амурсана, сын сестры Галдана-Бошокту от хухунорского хана, замыслил захватить в свои руки престол и был причиною падения Джунгарии.
Владение его началось с 1750 г., когда Цаван-Дорджи был убит за жестокость побочным сыном Галдана Лама-Дорджей, Амурсана способствовал Давацию убить Лама-Дорджу. Лама-Дорджа, увидев, к чему клонят все стремления Амурсаны, по совету зайсанов, удалил его от себя. Тогда Амурсана решился добыть престол силой.

Источник:
Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2 – Алма-Ата, Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985, 2-е издание дополненное и переработанное, стр. 272 – 303.

Общая история.

«Это рукопись плана монографической работы, задуманной Шоканом Уалихановым после поездки в Кульджу в 1856 году. Содержание наброска свидетельствует, что Уалиханов намеревался написать большую работу о кульджинской провинции Китая, или о Джунгарии. Частично замысел был реализован в других трудах Уалиханова, таких как «О Западном крае Китайской империи» и «О торговле в Кульдже и Чугучаке».

История национальная и племенная.

Баснословный ее характер или племенная организация, история и правление, перечень племен.

Умственный тип и характер народа

Религия и остатки шаманства, изустные предания.

Древности

Курганы. Следы земледелия, попытка на горное искусство и металлургию, оссуарии (костехранилища).

На Западный край отпускается ежегодно до 2 миллионов ланов серебра.

Отпускные статьи.

1. Нанка. Цена за кусок на месте. Цена при промене. С основания консульства привоз этого продукта – 1852(г., 18)53(г., 185)4/г., 18(55/г.): 1) в Чугучак; 2) в Кульджу.
Другой товар – цена на аршин.

Призавозные статьи.

В виде добавления (караванные пути):

1. Маршрут от Семипалатинска в Кульджу и Чугучак

2. » » » » Коканд.
3. » » » » Кашгар.
4. « » от Коканда в Кашгар.
. « » от Кульджы в Кашгар.
6. Наставление.
7. Записка русского купца, бывшего (в) 1837 г. в Кашгаре.

Кашгарская торговля.

(1). Производительность Китайского Туркестана.
(2). Привозы. Товары русские, которые покупаются в Кульдже, и продажа их в Кашгаре.

*      *      *

Правый берег Или в средней части его течения почти повсеместно представляет род песчаных холмов, местами довольно возвышенных, резко характеризованных округлой своей формой и чрезвычайно скудной растительностью.
По обнаженному прибрежью видно, что основную их породу составляет гранит с крупнозернистым полевым шпатом. Близ Илийского пикета вид берега Или изменяется. От впадения Каскелена вверх как правый, так и левый берег Или состоит почти всюду из крутых, часто отвесных обрывов гранита; его образуют высокие, крутые стены гранита, изредка переслоенного жилистым сланцем. Этот род холмов известен под именем…
(Aloe kylum agallochum) аламбикиловый алой употребляется китайцами при богослужении вместо фимиама. В 1765 г. был император Киен-Лонг.
Китай был топографически снят иезуитами на основании тригонометрических начал с такой точностью, что в этой описи мало требуется поправок, и, за исключением английских владений Индии, ни (в) одной части Азии не имеется такой хорошей съемки, как Срединной империи. Джон Френсис Девис: «China during the war and Since the peace».
Tоянго – Хуан-хе – Желтая и Янцзы-Цзянь – Синяя – жилы государства. Мугден – родина манчжурского дома. Нанкин был оставлен в XV в. императором Юнг-ло.
Кианг-си есть богатая область Китая по причине шелковых тканей. Че-кианг соревнует ему в шелководстве.
Кианг-си есть замечательная (область) по климату и красоте природы. Огромное озеро Поянг-гу лежит здесь. Озеро Тонгтинг-иу. Китай состоит из 18 областей. Гоу-чоу – главное место шелководства. Тонхи на реке Гинкеанго – рынок зеленого чая.
Шанхай по центральному положению своему на берегу реки, впадающей в Янтже-кианг близ исторического* канала, на средине расстояния между Кантоном и Пекином, должен сделаться первым портом для реальной торговли с иностранцами.
Другой, открытый для европейцев порт Амой, слишком удален от чайных областей, чтобы представлять выгоду для иностранной торговли.
Фу-чеу-фу – подлежащее тому же неудобству, да, кроме того, населен татарами, неблагоприятными приезжим иностранцам.
Ниго-по – поблизости с Шанхаем, несравненно важнейшим портом, не имеет значения. В Кантоне иностранец живет почти как заключенный в своем доме. Ему открыто только несколько улиц для прогулки, да и там он подвержен оскорблениям неистовой, назойливой черни.
В Шанхае, напротив того, он окружен обществом торговым, дружелюбным, при том же город доступен наравне с туземцем. Они гораздо сильнее здесь подвержены оскорблению, чем в любой части света.

В 1845 год.

II Пространство от гор Алатавских до течения Или или до К(ашгара) есть безлюдная страна, которая хотя местами и возделана настойчивым трудолюбием китайцев, но едва вознаграждает работу земледельца.
едобросовестность торговли опиумом вредит самому интересу торговли: народ становится менее способным к промышленной производительности; один торговый дом выиграл (от продажи) его в 30 лет три миллиона фунтов стерлингов (около 72 т. р.).
В один Фу-чеу-фу привозится на 2½ (т.) долларов опия, в одном этом городе имеется более ста домов, посвященных курению опия. (Китай и китайцы: их религия, характер, костюм и мануфактурная пр(омышленность), торговцы Оэржа Ненку Charles Sinn).
Нежность родителей к дому, поведение детей (по отношению к) родителям, уважение к знаниям и учености, почтительность к старшим, покорность к закону, гостеприимство, большая настойчивость и трудолюбие, но, с другой стороны, нет в свете народа более склонного к разврату, как китайцы.
Другая преобладающая их склонность – страсть к барышу; а вследствие этого они неразборчивы в средствах к его достижению. Будучи недоверчивы ко всему, они вместе с тем чрезвычайно хитры и завистливы; подобострастны к старшим до раболепства и жестоки с подчиненными.
Все преданы игре, обману и какому-то фатализму. В Индии, в Ассаме пробовали развести чайный куст и так успешно, что генерал-губернатор лорд Гординг употребил 1000 фунтов стерлингов для распространения этих успехов.
Первая попытка его представлена доктору Ройлу (Royle). Бот Фортуна (Fortune) в 1848 г. был отправлен… в Китай для получения семян и растений. Зеленый чай. Зеленые сорта происходят от простой сушки, отчего они и сохраняют как важнейшие свойства, так и горький вкус.
Черные обязаны и более нежными своими свойствами некоторого рода брожению, которому подвергают чайные листья. Торговля между Манчжурией и Китаем производится через ярмарку в пограничном городе корейском Киен-вен и в манчжурском Гунчи-Чуне. Большая ненависть между этими народами, язык сходен.
3десь только песок, солонцы, осоки и камыш. Здесь удалось человеческому трудолюбию на земле песчаной, безводной, без малой дозы чернозема, на земле, которая сама по себе не производит ничего, кроме полыни, колючего чингеля и бурьяна – на этой земле китаец не только нашел способ заняться хлебопашеством, но устроил бахчу, сады с овощами и фруктовыми деревьями и даже развел виноград.
Все это делается системою орошения земли арыками. Вы отправляетесь на китайский базар – длинную узкую улицу. Все дома здесь строятся на китайский лад – без крыши и с навесами – рестораны.

Источник:
Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2 – Алма-Ата, Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985, 2-е издание дополненное и переработанное, стр. 304 – 306.

О Баян-Аульском округе. 1857 год.

«Эта работа впервые была опубликована в газете «Русский инвалид» (1857, № 195) и, вероятно, является одной из ранних статей Ч. Ч. Валиханова, написанной в конце 1856 г. (хотя в газете она датирована мартом 1857 г.). Имеет примечание К. К. Гутковского, в котором впервые даны сведения о Чокане как авторе этой заметки. Стиль ее несколько отличается от манеры изложения Ч. Валиханова, что, по-видимому, объясняется вмешательством в текст редактора газеты. Заголовка у статьи не было изначально. Она вышла под рубрикой «Военный листок» и была озаглавлена просто «Письмо из Омска». Условное название «О Баян-Аульском округе» было дано издателями «Собрания сочинений Ч. Ч. Валиханова» в пяти томах 1961 - 1972 г.г.» 
«Эта работа впервые была опубликована в газете «Русский инвалид» (1857, № 195) и, вероятно, является одной из ранних статей Ч. Ч. Валиханова, написанной в конце 1856 г. (хотя в газете она датирована мартом 1857 г.). Имеет примечание К. К. Гутковского, в котором впервые даны сведения о Чокане как авторе этой заметки. Стиль ее несколько отличается от манеры изложения Ч. Валиханова, что, по-видимому, объясняется вмешательством в текст редактора газеты. Заголовка у статьи не было изначально. Она вышла под рубрикой «Военный листок» и была озаглавлена просто «Письмо из Омска». Условное название «О Баян-Аульском округе» было дано издателями «Собрания сочинений Ч. Ч. Валиханова» в пяти томах 1961 - 1972 г.г.»

(Письмо из Омска. 10 марта 1857 г.).

Предварительно надо сказать, что из двух киргизских орд, принадлежащих Сибирскому ведомству – Средней и Большой (Малая состоит в Оренбургском ведении), первая относительно правительственного деления разделена на две обширные области: сибирских киргизов и Семипалатинскую.
Области эти делятся на округа, округи – на волости, а последние – на отделения и аулы. Управление областями вверено военным губернаторам, а управление округами сосредоточивается в окружных приказах, состоящих из трех заседателей и прочих чинов гражданского ведомства, а также заседателей от киргизов под председательством старшего султана, избираемого народом и утверждаемого в этом звании генерал-губернатором.
Эти лица составляют общее присутствие приказа и журнальными постановлениями производят все распоряжения, суд и расправу в границах присвоенной им законом власти. Из этого легко усмотреть истинно отеческое попечение о своих новых подданных нашего правительства, оставляющего в главе их управления киргизов же, которые могут более других понимать нужды своего народа, а понимая с каждым годом более и более благие предначертания правительства, могут с уверенностью в пользе прививать все клонящееся истинно к совершенствованию и благу своих соплеменников.
Не могу умолчать о весьма важном значении заседателей, так как оно далеко не соответствует значению, которое имеет сходное по титулу звание в наших судах. Заседатели в окружных приказах киргизской степи должны быть сеятелями в народе, недавно вошедшем в состав образованной нации, всего лучшего, искреннего, человечного.
При уме, силе воли, честности, благородстве и теплой душе заседателей сколько они могут сделать добра сотням тысячам народа?.. Такое призвание разве не достойно истинно возвышенно образованных молодых людей, проникнутых патриотизмом?..
Сверх помянутого правительственного места, для сохранения внутреннего спокойствия в каждом округе есть еще военные отряды. Так управляется и округ Баян-Аульский, приказ которого находится в Баян-Ауле, называемом селением, пока не достигнет (он) по развитию своему степени города, что недалеко при редком, неутомимом и просвещенном стремлении нынешнего развития Западной Сибири подвигать вперед все части, ему подведомственные, изыскивая к тому и все средства.
Кроме правительственного деления, есть у киргизов еще деление родовое, обусловливающее родовые права и отношения одного поколения к другому степенью кровного родства. Все три орды, составляющие союз казах (так называют себя киргизы), считают своим родоначальником некоего Алача, что значит чужеземец, или, буквально, «не наш».
Слово «казах» трудно передать буквально в переводе; некоторые говорят, что слово это значит наездник, другие, более знающие язык, переводят его словом бродяга или скиталец. Кто такой был Алач, откуда он взялся, народное предание повествует различно.
Одно из таковых гласит, что Алач был Алат, или сибирский татарин много будет чести тому, кто исследованиями объяснит происхождение киргизского народа. У одного из потомков Алача был сын Аргын, родоначальник обширного рода аргынов.
Он имел несколько жен, от старшей, по-киргизски байбче, родился только один сын Мейрам, потомки его известны под общим именем байбише баласы, т. е. старшей жены сыновья, славные в преданиях народа своим богатством, силою, воинственностью и неукротимостью.
Потомки других жен Аргына, не отличившиеся качествами мейрамцев, называются мумын – смирные. Киргизы Баян-Аульского округа имеют гордость происходить от неукротимого Мейрама У Мейрама были два сына: Куандык и Суюндык.
От первого произошли роды алтайский, карпыкский, токинский, входящие в состав Акмолинского округа, а от второго произошли роды айдабульский и каржасский, составляющие с бассентеинским родом одну из смирных волостей Баян-Аульского округа.
Третье деление киргизов – это деление на сословия: на белую кость и черную кость. Белую кость составляют только султаны, потомки монголов, завоевателей киргизской степи, производящие себя от одного из сыновей Джучи-Токай-Тимура, внука Чингисхана.
До появления султанов родовые князья киргизов были бии, родоначальники почетнейших племен и представители старшей линии в роде Слово бий принадлежит к числу древних тюркских слов; оно существовало и существует у всех тюркских народов под выражениями: бек, бей и бий.
Слово это имеет много значений, бек понимается у народов закавказских в смысле князь; бей у турок имеет тот же смысл, а у киргизов существует глагол биілік, что значит судить, рядить, следовательно, первоначальное значение этого слова у киргизов было судья (примечание Ч. Валиханова).
До настоящего времени киргизы прибегают в некоторых случаях к суду биев, которые сохранили свое звание, но без прежнего их значения. Несмотря на покорение киргизов потомками монголов, в этом народе не существовало рабов.
Если и были рабы, то из иноплеменных, захваченных при набегах или добровольно закабаливших себя. В родах киргизов Баян-Аульского округа султаны имели менее значения, нежели в других родах, а роды эти управлялись сильными родоначальниками – биями.
собенно известны в народе бии: в айдабульском роде – Чон, а в каржасском – Чорман, по прозванию Чечен (мудрый), знаменитый умом и хитростью. Чорман, обладая редким даром слова, 14 лет от роду был уже родоначальником – бием – и в одном тяжебном процессе славно защитил своих родовичей перед лицом хана Вали.
Чечен был отец нынешнего правителя округа, т. е. старшего султана войскового старшины майора Мусы Чорманова. Первое сношение киргизов с русскими началось при царе Федоре Ивановиче, (причем) с Малою ордою, не принесшее никакого полезного результата.
Действительные же сношения начались при Петре Великом, который имел в виду подчинить Хиву, чтобы открыть торговый путь в Индию и Китай. Киргизский султан Каип, впоследствии хан хивинский, в 1718 году послал Петру грамоту с предложением всегдашнего мира и дружбы, в 1732 году, при императрице Анне Иоанновне, ханы Малой орды – Абулхаир и Средней – Шемяке, оба из султанов, как и все ханы, приняли присягу на вечное подданство России.
Вследствие этого статский советник Кириллов в 1735 году положил основание Оренбургу. Хотя преемники Шемяке – владетели Средней орды: хан Абулмамбет и султан Аблай (впоследствии хан) подтвердили эту присягу, но по невежеству и упрямству своих родовичей склоняемы были к поступкам, противоречившим видам правительства русского, и вынудили оное упразднить владетелей орды.
Еще при жизни последнего хана Средней орды Валия приступлено было к преобразованиям существенным и более прочным. В 1800 году положено было основать в городе Петропавловске (Тобольской губернии) пограничный суд для разбирательства тяжб между линейными жителями и киргизами под председательством сына ханского Аббаса, но это осталось лишь в проекте.
После смерти Валия достоинство хана упразднено и создано для управления киргизами в 1822 г. сибирское учреждение, примененное к общему губернскому управлению империей, для чего вместе с тем основана была Омская область, в состав которой вошла Средняя орда, разделенная на округ со своими управлениями, приказами.
В 1838 г. Омская область упразднена, и для управления киргизами учреждено пограничное управление под председательством пограничного начальника. Основание округов с приказами происходило в следующей постепенности: в 1824 году открыты приказы Каркаралинский и Кокчетавский, в 1831 году – Аягузский, в 1832 году – Акмолинский и 22 августа 1833 года – Баян-Аульский; потом основаны еще два округа: Кушмурунский в 1834 году и Кокбектинский в 1844 году.
При разделении в 1854 году, по проекту нынешнего генерал-губернатора Западной Сибири, генерала от инфантерии Г. X. Гасфорта, киргизских округов Средней орды на две вышеупомянутые области степь приняла совершенно новый вид.
Утвержден внутренний киргизский Семипалатинский округ из киргизов, издавна кочующих на правом берегу Иртыша, входящий в состав Семипалатинской области и находящийся в пределах Томской и Тобольской губерний.
В том же 1854 году из нескольких волостей Аягузского округа повелено образовать новый приказ Копальский, открытый в нынешнем 1857 году. Управление этими двумя последними округами сосредоточивается в руках особых военно-окружных начальников.
Все селения Семипалатинской области вследствие данных к развитию в оной хлебопашества, промышленности и торговли переименованы в города. Крайне было бы любопытно знать, из каких глубоких соображений настоящего и будущего положения киргизской степи исходил генерал-губернатор, всеподданнейше представляя проект свой о разделении оной на области и устройстве степи вообще?
Этот труд глубоких соображений, основанных на отличном изучении края при неутомимых посещениях его. Так как это не входит в рамки моих путевых впечатлений, то ограничусь лишь одним указанием.
Учреждение областей из Средней орды, занимавшей обширную степную полосу земли, простиравшуюся более (чем на) 900 000 квадратных верст, устранило крайне затруднительное управление киргизами, сосредоточившееся в одном Омске, и дало возможность к быстрейшему и более точному решению дел под наблюдением двух начальников, могущих обозревать подробно вверенные им области и с точностью вникать в нужды, в дела киргизов.
С утверждением двух областей уничтожилась мысль о существовании за нашею границею Средней орды. Одним росчерком пера, так сказать, без малейших сомнений и колебаний, обширная страна, поделенная на две области, со своим населением до 400 000 жителей, с будущими надеждами вошла окончательно в пределы империи на прочное с нею слияние!
После этого важного правительственного шага по всеподданнейшему представлению генерал-губернатора ныне благополучно царствующий император в третий день ноября 1856 года повелел учредить Алатавский округ, состоящий из лежащего в Центральной Азии Илийского края с укреплением Верным, городом Алма-Аты по туземному, находящимся приблизительно на одной широте с Пизой и Флоренцией.
По определению действительного члена Императорского Русского географического общества П. П. Семенова. Из чрезвычайно интересных писем его, напечатанных в «Вестнике» помянутого общества за 1856 год (примечание редакции «Русского инвалида»).
Округ этот, заключающий кочевья Большой орды, богатый природою и дарами самой южной, роскошной растительности, без сомнения, должен играть впоследствии важную роль в торговле и промышленности нашей, тем более что границы Китая, Ташкента и Кокана окружают его с востока и юга; судоходная река Или, разделяющая его на две половины, обещает значительное облегчение нашей торговле, проходя около города Кульджи, столицы западных провинций Китая, отстоящего от укрепления Верного на 400 верст.
Или впадает в озеро Балхаш, на котором уже открыто судоходство. От этого озера прекрасное сухопутье ведет по речкам с привольными пастбищами через Каркаралы и Баян-Аул в станицу Коряковскую

Источник:
Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2 – Алма-Ата, Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985, 2-е изд. доп. и переработанное, стр. 307 - 312.

Показания Адама Хазикельдина.

«Печатается по тексту ССВ, т. 3, 1964 г. Автограф хранится в ЦГАЛИ (ф. 118, оп. I, д. 339, ял. 4 - 7). Рукопись свидетельствует об интересе Ч. Валиханова к первоисточни­кам, в частности, к архивным документам, на основе которых он хотел воссоздать историю народов Казахстана и Средней Азии. Датируется услов­но временем, когда Ч. Валиханов знакомился с материалами Омского архи­ва (1856 - 1857 г.г.).»

II (В) 1749 году, осенью, прибыл из Джунгарии в Чахарскую крепость бухарец Адам Хазикельдин (Ходжагильдин), который объявил себя уроженцем города Томска. Отец его жил в Тобольс­ке, а потом переехал в тот город Томск, несколько пожив с ним, Адамом, и матерью его; по старым книгам, назад тому лет с двад­цать (отец был) отдан во владение Зенгорское, в коем и поныне обретался и жительство имел... (в) Машеде (описка, точнее: Аксу) - от владельцев коче­вья, например, верст со 150, и кочевал при прочих бухарцах вмес­те с калмыками (а они, бухарцы, становятся особыми кочевьями, коих бухарцев при Урге кочует тысяча сто кибиток).
Затем Адам сообщает разные известия о «зенгорских обращениях». Из сведе­ний, сообщаемых им, видно, что в это время хонтайдзи (Цебень- Дорджи), которого он называет Аджан-хан (Эдзен-хан), был на войне с бурутами, (предводитель которых Ахмет за (убиение) на­рода с десятью тысячами войска... выжег до тысячи домов и на­брал много пленных..
Зайсан Дорджи, посланный с десятью тысячами (войска) для покорения бурутов, был разбит и возвратил из похода только три тысячи человек. Весною этого года II в мае месяце хонтайдзи послал на бурутов брата своего (Лама-)Дорджу (с войском в десять тысяч человек), но эти... десять тысяч человек войска.
До кочевьев этих бурутов прямым путем из Урги будет ходу с один месяц. Он, Адам, послан из Урги назад тому с три месяца от доброже­лателей к Российской Империи - бухарских двенадцати беков, (живущих в) городах... Кашгарии... и прочих всех бухарских горо­дах, с шестью человеками бухарцев, ...коих зовут: его - Адамом, а прочих: Дияс, Мамед, Курбан, Кепермед, Ниязмед; и от тех беков, также нынешнего зенгорского владельца от сестры родной, дочери Галдан-Черена, сказываемой Олан-Баир (которая от оного брата своего послана в заключение и содержится в бухарском городе Акуте в тюрьме), ...было письмо за руками тех беков с приложе­нием двенадцати печатей, да в презент его императорскому вели­честву шесть камней, один золотой персидской работы кафтан, да двум генералам тесть камней, а к кому, ...того он не знает.
А по­мянутое письмо писано по-русски в Урге, и о том между беками был совет три дня и утверждали присягою, чтобы то было тайно; писали те письма и в совете были находящиеся там русские лю­ди - купцы: один (из них) - Ив. Герасимов, другой - тобольский Алексей, а чей сын и прозвание, не знает».
хали они через Хан-Карагай, по-моему что с (Урги) на (То­больск иначе) не ходят; через 13 дней достигли они (стоянки) Де-бачи на реке Иртыш; (Дебачи) пропустил одного Адама, а прочих, обобрав скоро, отправил назад, в Ургу, будто было повеление от владельца бухарцев из дальних народов не пропускать в Россию, а из них один Адам был «из близней Урги».
От Дебачи Адам при­шел к зайсану Онбе и жил (у него) 15 дней, пока сын Онбы - Са-мур собирался в Чанырскую крепость для сбора долга. Самур усмотрел у него во вьюках золотой кафтан и взял его себе, обещая купить; кроме того, велел показать серебра пять фунтов и шесть­десят червонных, лежавших вместе с каменьями; при развязыва­нии кошелька камни выпали из него и были подхвачены Самуром.
Адам не смел сопротивляться. По прибытии в Чанырскую кре­пость Адам старался улучить время, чтобы передать письмо рус­скому офицеру Нестерову, и однажды показывал ему кошелек за печатями беков, но || передать не мог, потому что Самур следил за его поступками.
В одну (пору) чемодан Адама разрезали и вы­нули кошелек с 12 печатями, с каменьями и письмами. А послан он, Адам, от помянутых бухарцев за тем, что оные 12 беков и владельцева сестра, Галдан-Черена дочь... желают быть в российском подданстве, и для оного беки, будучи по обыкнове­нию их (... они каждый из своих городов в Ургу собираются для советов по одному разу) в Урге, по три дня собирались для совета, в том числе был главнейший над ними всеми беками Газибек; усо­ветовав его, Адама, с товарищами, отдал им письмо и посылку, (затем) сюда в Россию (их) послали и велели ему объявить, что ми­нувшего лета приезжал в Ургу хан-карагайский зайсан Онба с сы­ном Самуром и жаловался владельцу своему, что русские около его улусов промыслы их отняли и промышлять не допускали; и оный владелец ему приказал, что где есть близкие к Хан-Карагаю русские жилища, села и хлеб, (их) грабить и жечь, людей в полон уводить и бить, когда случай допустит, а от себя в помощь хотел ему, Онбе, послать военных людей 23000 тогда, когда трава будет и лошади исправятся, к Иртышу на Российские...
II ...места и для того посланного с российской стороны посла... имеющихся при нем людей держали в тюрьме под крепким карау­лом в кочевьях главного зайсана... сына. И притом же оные беки писали и ему, Адаму, велели объявить, что когда за несостоянием зенгорского войска на них, зенгорцев, пошлются российские войска, то те беки желают со своими бухарцами (получить) с россий­ской стороны вспоможение и может у оных беков набраться для той помощи российских людей восемьдесят тысяч.
Переводчик Текутьев показал, что Адам действительно показывал кошелек за двенадцатью печатями.
II Другое показание Адама (сообщено (Павлуцким) от 25 нояб­ря 1749 года.). «Двенадцать беков ...двенадцати городов советовали, а один из них главный - Азбек (в первом показании Газибек), у которого во владычестве 32000, и отправили меня из Бархотая, где у них совет был три дня, расстоянием от Урги 40 верст, вверх по (Или) реке.
А со мною было послано три письма больших, пи­санные по-русски, за тем, что ежели писать по калмыцки, то пой­мают на дороге калмыки, а русское-де письмо не так привычно им; а оное письмо писали российские купцы - Алексей и Гера­сим, которые с теми беками, как у них совет был, присутствовали, оных купцов те беки к присяге привели, чтоб то имя содержать секретно.
И с теми письмами дано мне было от сестры владетеля... золотой кафтан к государыне, да разных каменьев двенадцать и товару ... шестьсот голов, и по отправлении моем поехал я от Урги... Дебачи, а от... Дебачи поехал... к старику Самуру, который кочует у реки Чарас (вероятно, Чарын), и проч.
Говоря о походе на (киргизов), которые живут у реки Сыр-Дарьи, II (сказывали), что командующими войсками (против них) ... были Доржи, Кандиль-Доржи. Доржи взят в плен, и ему отруб­лена голова. Затем он опять подтвердил, что калмыки намерены напасть на русские границы. Бухарцев, готовых быть в поддан­стве ея величества, сто двадцать семь тысяч...

Источник:
Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2 – Алма-Ата, Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985, 2-е издание дополненное и переработанное, стр. 313 – 315.

Дело о возвращении из Тибета татар Абдрашитова и Сейфуллина, сопутствовавших надворному советнику Рфаилову.

(Выписка из дел Главного управления Западной Сибири).

«Черновой набросок написан на основе архивных источников о поездке Рафаилова в Кашгар и Тибет. Дата написания не установлена; вероятнее всего, он составлен до поездки Ш. Уалиханова в Кашгар, когда он работал в архивах и изучал материалы о путешественниках, побывавших в Восточном Туркестане и Тибете. В извлечении из записки Ш. Рафаилова Уалиханов пишет: «Из Тибета Рафаилов вернулся через Кульджу и через восемь месяцев прибыл в Семипалатинск». В 1817 г. Рафаилову было пожаловано звание коммерции советника. В данной заметке речь идет, вероятно, о его вторичной поездке в Тибет."

В 1814 году по высочайшему повелению отправлен был в Тибет Мехди Рафаилов, между прочим ему поручено было купить туркменских лошадей (жеребцов) и проч. С бухарцем Загуром Зариповым и Муса-ханом выехал он из Петербурга.
В Семипалатинске он соорудил караван под начальством караванбаши, ташкентца Мулла-Мансура Мамасеитова. Казачий отряд конвоировал караван до горы Кукутлы-даван, на пути дикокаменные киргизы отогнали до 500 лошадей, принадлежащих отряду и каравану (436 было возвращено по настоянию отряда).
У Кукутлы отряд и караванбаши (расстались и) возвратились обратно, а Рафаилов и Муса-хан поехали далее. В Турфане (они) прожили двадцать дней, в Аксу - пять месяцев, потому что умер богдыхан и никому нельзя было ранее трех месяцев выезжать из города (?).
Муса-хан остался в Аксу, а Рафаилов поехал в Яркенд. До Яркенда ехали пятнадцать дней и прожили в этом городе два с половиной месяца. Здесь, наняв двух бадахшанцев (Худайберды и Адина) и одного балти Чунтана, с восемнадцатью верховыми и вьючными лошадьми пошли в Тибет, но на двадцатый день дороги (Рафаилов) умер от опухоли всего тела (болезнь продолжалась три дня), и караван поступил в распоряжение Мамзура (Загура), который назывался товарищем.
Еще через десять дней прибыли в Тибет, где прожили двадцать дней. Из Тибета Мамзур с двумя татарами, нанятыми еще Рафаиловым: один - в Казани, другой - в Семипалатинске, отправился в Кашмир, куда прибыли через двадцать дней.
В десять месяцев Мамзур, разменяв все товары Рафаилова на шали и обратившись в Тибет через двадцать дней, отпустил двух татар в Россию, снабдив их (по настоянию их (и) по заступничеству почетных тибетцев) четырьмя лошадьми и двумя вожаками и разными съестными припасами на сумму полторы тысячи рублей, и дал им письмо, свидетельствующее о смерти Рафаилова, подписанное Мамзуром и 21 человеком тибетцев.
Мамзур поручил нам получить у кашмирцев Рагмаджи и Агбеджи шесть ямб, следующих ему с них, которые (позже они) действительно получили. В Яркенде (они) не находили каравана, чтоб ехать в Россию, получили от Мамзура письмо, чтоб они его ждали, но через восемь месяцев получили известие, что (он) уехал в Кашмир, оттуда - в Индию.
Из шести ямб татары издержали на разные расходы две, на четыре купили бязей 750 концов, которые отправили прямо в Кульджу с ташкентцем (?) Худайберды, чтоб не ограбили киргизы, а сами отправились через Турфан и китайские караулы, но были ограблены шайкой киргизов из тридцати трех человек, которые взяли у них лошадей, вещи и письмо Мамзура о смерти Рафаилова.
Сколько у Рафаилова было товаров, (они) не знают. Мамзур в Тибете говорил им, что он уплатил пятьдесят ямб, должных Рафаиловым одному бадахшанцу. Татары эти, Мухарам Абдрашитов и Сейфсаттар Сейфульмаликов, он же Шифей Сейфуллин, возвратились в июне 1824 г. и (до) 1830 г. находились на поручательстве.
Первое известие о смерти Рафаилова было доставлено еще в 1823 году татарином Файзуллой Сейфуллиным. Казанский служилый татарин Файзулла Сейфуллин, приказчик семипалатинского купца Степана Попова, отправился в 1821 г. с товаром в Кашгар, чтобы купить бумажных изделий, кои изобилуют великим количеством, и дать возможность российским купцам полезное средство к сбыту российских произведений за выгодную цену.
В Кашгаре он продал выгодно свои товары: в пять раз дороже, чем продается в Коканде. Сим удачным оборотом не токмо доставил хозяину своему значительную пользу, даже и собственно для себя, но, проходя через места обитания дикокаменных киргизов, он, боясь быть ими ограбленным, платил по их неумеренному требованию (и) понес «от разграбления» киргизов убытка на 12 769 концов бязи, по тогдашней цене в Семипалатинске – (на) 63 845 р.
Имея от господина корпусного командира Капцевича поручение склонить дикокаменных киргизов отправить депутацию, он успел в том и привез трех сыновей, известнейших родоначальников. Узнав в Кашгаре о смерти Рафаилова, Сейфуллин, чтобы не было испорчено мнение, испросил от бывшего в Кашгаре кокандского посланника письмо и отправил нарочного в Яркенд, причем перехватил семь писем от англичан, находившихся в Тибете, к собратиям своим, бывшим в Яркенде, с намерением, не кроется ли в них каких-либо вредных покушений для нашего правительства.
Эти семь писем отправлены были в Министерство иностранных дел, оттуда - в Восточную Сибирь и, наконец, к астраханскому губернатору и оказались различными тибетскими нравоучениями, писанными большей частью безграмотно и пестро.
От 23 марта 1823 г. семипалатинский комендант подполковник Кемпен доносил генерал-губернатору В. что находившиеся в Семипалатинске кокандский посланник Хазрет-пиры Ганчат-хаджи Зюлькар-ходжа и караванбаш Ханкелди объявили ему, что они получили из Коканда уведомление, что незадолго перед тем кокандский хан получил от посланника своего, находящегося в Кашгаре, донесение, в коем значится, что после смерти еврея (надворного советника) Мехти, имевшего поручения от российского правительства, имущество его забрано тибетским владельцем в казну.
Кок(андский) посланник, зная связь Коканда с Россией, требовал от тибетского владетеля выдачи имущества и товаров и получил сполна, что он незамедленно представит их своему хану, а тот в Россию.
В 1829 году кокандский посланник, возвратившись из великого двора, был спрошен письмом господина областного начальника, но ответа не дали, только в 1831 (г.) прибывший посланник кокандского хана уведомил господина Вельяминова о своем прибытии (и) писал между прочим:
- «Его высочество повелел учинить об нем (Рафаилове) розыск по всем владениям, не оставя даже Балха и Бадахшана, но по таковым разысканиям (его) нигде не оказалось».

Источник:
Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2 – Алма-Ата, Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985, 2-е издание дополненное и переработанное, стр. 316 – 318.