Природные достопримечательности Кыргызстана.

«Рос я в деревне дикарем, воспитание было самое спартанское: я мог выходить из дома во всякую погоду и рано пристрастился к охоте. Сначала стрелял из игрушечного ружья желудями, потом из лука, а лет с 12 -ти получил отцовское ружье»

Николай Михайлович Пржевальский.

Познавательное путешествие по Киргизии.

Первого апреля 1839 года в деревне Кимборово  Смоленской губернии родился мальчик, названный Николаем. Прадед будущего  выдающегося путешественника ротмистр казачьих войск Корнило Анисимович Паровальский жалован в шляхтичи, а также родовым гербом: на красном фоне серебряный лук и серебряная стрела, направленная вверх. Сам шляхтич и его потомки теперь должны были носить фамилию Пржевальские.
Его внук Михаил пошел по стопам деда и стал храбрым офицером русской армии. Вернувшись домой, женился на дочери помещика Смоленской губернии красавице Елене Алексеевне Каретниковой и основался на житье в том же уезде, в имении «Отрадном», рядом  с родовым гнездом своей жены. Но уже семи лет Коля остался без отца. Воспитывали его строгая, но нежно почитаемая мать и дядя, который много рассказывал о путешествиях и брал племянника с собой на охоту.
Влюбленный в природу, выросший среди лесов и полей Смоленщины, увлеченный ловлей рыбы и охотой, пытливо наблюдавший за повадками диких животных, юный Пржевальский мечтал о дальних путешествиях в неизведанные края. «Рос я в деревне дикарем, воспитание было самое спартанское: я мог выходить из дома во всякую погоду и рано пристрастился к охоте.
Сначала стрелял из игрушечного ружья желудями, потом из лука, а лет с 12 -ти получил отцовское ружье». Охота стала увлечением на всю жизнь, а путешествия - самой жизнью. В Смоленской гимназии мальчик учился хорошо и легко.
Благодаря удивительной памяти он достиг успехов даже в нелюбимой им математике и стал одним из первых учеников. Исходя из своих представлений о справедливости, заступался за слабых. Однажды за дерзкий проступок Николаю грозило исключение из гимназии, которое по просьбе матери заменили жестокой поркой.
Как ни покажется странным, впоследствии Николай Михайлович активно восставал против отмены розог в гимназиях. «Если бы меня не высекли, а исключили, то, наверное, из меня вышел бы повеса из повес», - говорил он не раз в товарищеских беседах.
Шестнадцати лет окончив гимназию Николай, под впечатлением геройских подвигов защитников Севастополя рвался на войну и, продолжая семейную традицию, пошел в юнкера, а через полгода был произведен в офицеры.
Служба в Белевском, а затем в Полоцком пехотном полку велась очень плохо, на юнкеров не обращали внимания, с солдатами обращались жестоко, офицеры вели жизнь разгульную и «прослужив 5 лет в армии, пишет он, потаскавшись с караул и по всевозможным гауптвахтам и на стрельбу со взводом, я, наконец, ясно осознал необходимость изменить подобный образ жизни и избрать более обширное поприще деятельности, где бы можно было тратить труд и время для разумной цели».
А цель была одна дальние путешествия. Путь к ней лежал через Военную академию Генерального штаба, т.к. в исследовательские экспедиции отправляли в основном военных. Со свойственной ему энергией и настойчивостью Николай Михайлович быстро подготовился и в 1861 г. поступил в Николаевскую Военную Академию в Петербурге, одним из лучших выдержав все экзамены.
Занимался он по шестнадцать часов в сутки. Необыкновенная память не раз выручала его: он мог цитировать слово в слово целые страницы даже через несколько лет после того, как их прочел.
Об этой его феноменальной памяти сохранилось много рассказов среди его гимназических товарищей и близких ему лиц в более поздние периоды жизни. По словам Фатеева, близкого друга и товарища Николая Михайловича по Академии, а впоследствии сослуживца в Варшавском юнкерском училище, с ним иногда проделывали следующие опыты: Пржевальский предлагал раскрыть какую-либо знакомую ему книгу на любой странице и прочитать вслух одну-две строки, а затем уже он продолжал говорить наизусть целые страницы, нисколько не отступая от текста сочинения.
Такие опыты проводились компанией собравшихся у Николая Михайловича друзей над многими книгами, между прочим, как помнит Фатеев, над следующими сочинениями: Костомарова «Севернорусские народоправства», Мори «Физическая география моря», Митчелла «Небесные светила» и др. «Замечательно, - прибавляет Фатеев, - что, как мне было достоверно известно, ни одна из этих книг не была взята Николаем Михайловичем в свое первое путешествие в Уссурийский край.
И вот, когда он почти через три года, приехав из Сибири, навестил нас в Варшаве, то я по этим же самым сочинениям проверял, насколько текст удержался в его памяти, и был поражен ее силою и свежестью». Во время ответа ему всегда с отчетливостью представлялась и страница книги, где был ответ на заданный вопрос, и то, каким шрифтом данное место напечатано, и буквы на геометрическом чертеже, и сами формулы со всеми их знаками и обозначениями.
Феноменальная память была для него весьма полезною способностью, которая позволяла ему в самое короткое время усваивать массу фактов, цифр, имен и всевозможных сведений. В Военной академии он усиленно изучает географию, геодезию, зоологию и ботанику, и другие естественные науки.
В мае 1863 г., когда началось польское восстание, в Академии объявили, что те из офицеров старшего курса, которые вместо летних занятии съемкою пожелают отправиться в театр военных действии в действующую армию, будут выпущены на льготных условиях, т.е. без выпускных экзаменов.
Николай Михайлович один из первых заявил свое желание на отправку в Польшу. Пржевальский с первых же дней был назначен адъютантом полкового командира. Вскоре он заслужил всеобщее уважение своих сослуживцев в полку и приобрел большое влияние на своих товарищей.
К его мнению, всегда прямому и откровенному, прислушивались, все видели в нем человека безукоризненной честности, искреннего, с теплым сердцем, всегда готовым на доброе дело.
Несмотря на хорошее положение в среде сослуживцев, он бывал среди них редко, и все время посвящал научным занятиям, причем прекрасным отдыхом для него служила по-прежнему охота.
Женского общества он положительно избегал. Он всегда упорно отказывался жениться и умер холостяком. На все убеждения родных, особенно матери, в том, что надо обзавестись семейством, чтобы под старость не очутиться одиноким, он говорил, что его профессия путешественника не позволяет ему жениться. «Я уйду в экспедицию, - говорил он, - жена будет плакать: брать же ее с собою я не могу.
Когда окончу последнюю экспедицию, буду жить в деревне, охотиться, ловить рыбу и разрабатывать свои коллекции. Со мною будут жить мои старые солдаты, которые мне преданы не менее чем была бы законная жена».
Чем более углублялся он в свои занятия, тем сильнее назревала в нем мысль об осуществлении своего заветного желания отправиться путешествовать в отдаленные, неведомые страны; ему хотелось проникнуть туда, где еще ни разу не ступала нога европейца.
Николай Михайлович мечтал отправиться в африканские дебри и сильно завидовал Ливингстону и Беккеру. Но для путешествия в Африку нужно было иметь значительные средства, и он постоянно вздыхал о том, что бедность препятствует осуществлению его намерений.
Избрав ареной своей деятельности малоисследованную Азию, Николай Михайлович с жаром принялся за серьезное изучение этой части света по литературным источникам, какие только мог достать. Настольными книгами Николая Михайловича были «Картины природы» Гумбольдта, «Азия» Риттера и другие сочинения по Азии.
Примечательным и, наверное, единственным изменением в общественном положении Пржевальского в этот год было избрание его 5 февраля 1864 г. действительным членом Императорского Русского географического общества за предоставленную им рукопись «Военно-статистическое обозрение Приамурского края».
И хотя сочинение это было написано на заданную тему в Николаевской академии Генерального штаба, но оно имело столь серьезные научные достоинства, что он получил 46 голосов из присутствующих 56-ти членов Географического общества.
В декабре 1864 г. он был назначен взводным Офицером в это училище и вместе с тем преподавателем истории и географии в юнкерское училище в Варшаве. Период жизни в Варшаве был одним из счастливейших в жизни Николая Михайловича.
Здесь он завершил свою научную подготовку и привел в систему все ранее приобретенные познания; здесь же окончательно сложились основные черты его характера и его мировоззрение. Его лекции пользовались большим успехом, коллеги жаловались, что он отбивает у них учеников.
Николай Михайлович был беспристрастен, ставил единицу и даже нуль самым любимым юнкерам. На их мольбы о снисхождении отвечал: «Не буду ли я вам, юноши, смешон и жалок после такой уступки? Вспомните прекрасные слова: «Н знаю один народ человечество, один закон - справедливость».
В Варшаве Пржевальский был постоянно в кругу любимых учеников и друзей-товарищей, среди разнородных научных занятий и чтения лекций в училище. Но, зная, что свои глубоко идущие замыслы «о разысканиях в странах неисследованных» может осуществить через Генеральный штаб, молодой штабс-капитан в конце 1866 г. не без труда добивается своего назначения в Штаб Восточно-Сибирского военного округа.
Итак, весьма важный для осуществления заветных желании Николая Михайловича шаг, наконец, был сделан. Все ученики и сослуживцы Пржевальского по Варшавскому юнкерскому училищу, а также и все его варшавские друзья, и знакомые были очень опечалены, узнав о назначении; но сам он был бесконечно рад и весьма торопился уехать на место своей новой службы. 
«Завидная доля и трудная обязанность исследовать местности, в большей части которых еще не ступала нош образованного европейца» - вот что его влекло. В 28 лет он составил план рискованной экспедиции в Монголию, Китай, Тибет и обратился за помощью и покровительством к Императорскому Географическому обществу и прежде всего к председателю Отделения физической географии П.П. Семенову.
Однако Географическое общество пожелало, чтобы Пржевальский занялся исследованием малоизученной области в само и России - Сибири, куда он был направлен на службу. Более года (1868 – 1869 г.г.) Пржевальский изучал Уссурийский край, где собрал большую орнитологическую коллекцию.
А кроме того, так как не мог оставаться равнодушным к делам, которые считал несправедливыми, усмирил племена хунхузов, нападавших на русские деревни. По возвращении в Николаевск-на-Амуре получил чин капитана и был переведен в Санкт-Петербург в Генеральный штаб. Вскоре написал талантливую книгу «Путешествие в Уссурийском крае» и две прекрасные статьи.
Русское Географическое общество почтило труды Пржевальского серебряной медалью. Независимый в суждениях, сильный, смелый, производящий впечатление даже своим внешним видом (рост почти 199 см, вес около 140 кг), Николай Михайлович привлекал всеобщее внимание в обществе.
При этом всегда держался особняком, не любил шуток в свой адрес. Получив однажды приглашение давать уроки девушке дочери генерала, не отказался, но ограничился тем, что послал ей свой курс географии с надписью: «Долби, пока не выдолбишь».
Он не любил карточную игру, но изредка использовал ее как способ «выиграть себе независимость».
Недюжинный ум и исключительная память позволяли Николаю играть в карты, практически не зная проигрыша. Он брал с собой не более 500 рублей, выигрывал 1000 и уходил.
За зиму 1868 г. он выиграл в общей сложности более 12000 рублей. Тогда он выбросил карты в Амур и больше уже никогда не играл. Как раз в это время было получено долгожданное Высочайшее повеление о командировании Пржевальского в Центральную Азию. 
Выигранные деньги он добавил к скудным средствам, выделенным на экспедицию.

Источник:
«Н.М.Пржевальский. Иссык-кульский мемориальный комплекс». Авторы В.Плоских, Д.Мамбетова. Бишкек «KRSU». 2005 год.