Вы здесь
«Путешествие из Оренбурга в Бухару». Е. К. Мейендорф. 1882 год.
«Дружба должна быть прочною штукою, способною пережить все перемены температуры и все толчки той ухабистой дороги, по которой совершают свое жизненное путешествие дельные и порядочные люди»
Александр Иванович Герцен.
Книга третья. Глава шестая.
Внешняя торговля. Торгашеский дух бухарцев. Исторические замечания о торговле Бухары с Россией. Состояние торговли. Торговля бухарцев с Кашгаром, Кашмиром, Афганистаном, Индией, Персией, Кокандом и Ташкентом.
С незапамятных времен торговля содействовала установлению и развитию взаимоотношений между различными государствами Средней Азии, особенно когда долгое время после походов Александра, войн бактрийских царей и опустошений со стороны парфян, то есть с III до VII века (226 - -638), Мавераннахр переживал период покоя.
Могущество халифов и огромное пространство их империи могли оказывать лишь благоприятное воздействие на торговые сделки. Особенно Бухара разбогатела при Саманидах, и торговля с соседними народами и даже с Китаем приняла с тех пор невиданный размах.
Счастливый результат был вызван благодетельным влиянием ламаизма на диких монголов. Предписания этой религии, учившей кротости, терпению и самоотречению, произвели необычайно выгодное изменение в нравах и характере этих народов, которое способствовало укреплению спокойствия среди людей и установлению прочной основы для развития права собственности.
Цветущая торговля этого государства, прерванная опустошениями Чингисхана, оживилась только спустя два столетия благодаря заботам Тимура, который оказывал свою мощную поддержку караванам и содействовал собиранию полезных сведений торговцами и путешественниками, коих он отправлял в Европу, Аравию, Индию и Китай.
В то время Бухару начали посещать купцы из всех соседних государств, и она стала, таким образом, центром, среднеазиатской торговли и торговли Востока с Западом. Несмотря на многочисленные перевороты, происходившие в результате частых перемен в этих странах, мы видим, однако, что торговля в них ведется всегда по одним и тем же дорогам.
Еще со времен Александра определялся великий путь, которым и нынче следуют караваны, идущие из Бухары через Самарканд в Кашгар и проходящие через Коканд (Фергана арабских авторов) и Тахти-Сулейман.
Древний торговый путь между Индией и Трансоксанией был таким же, каким эта страна пользуется в наши дни. Атток, Пешавар, Кабул - главные его этапы. Наконец, дороги, которых держались в средние века и посредством которых установилось сообщение с Мавераннахром, Бухарией и Астраханью, -- те же, которыми бухарские караваны следуют и теперь.
Таким образом, географическое положение, природные условия, климат и производительность соседних государств, так сказать, создают или по меньшей мере облегчают обширную торговлю, всегда обогащающую стран
К этим естественным преимуществам Бухары прибавляется жажда обогащения, распространенная у жителей этой страны более, чем у прочих татар. Таджики также имеют склонность к торговле: они вкладывают в свои торговые операции столько же ума и активности, сколько бережливости в свой образ жизни. Эти различные причины объясняют, почему Бухара сделалась по преимуществу торговой страной.
Стремление к богатству [в Бухарском ханстве] столь сильно, что важные государственные чиновники со страстью предаются торговле и с легкостью пренебрегают предрассудком, согласно которому торговое сословие достойно меньшего уважения, чем военное.
Начиная с хана, каждый предпочитает денежные подарки всем прочим: жадность к деньгам превосходит всякое представление. Кто мог бы вообразить, например, что во время первой же аудиенции, предоставленной г-ну Негри великим визирем, содержание беседы касалось исключительно стоимости подарков, которые должен был вручить поверенный в делах, и что первый министр умолял Негри не утаивать ничего из того, что русский император послал хану!
Кроме того, где золото могло бы быть более в чести, чем в стране, где богатство заменяет добродетель? Богатый бухарец именуется беком, то есть обладает титулом, внушающим уважение или по крайней мере показывающим, что его носитель пользуется огромным авторитетом.
Правительство не взимает никакой пошлины с вывозимых из страны товаров, с привозных же требует пошлину, правда очень умеренную. Торговля почти везде совершенно свободна... Наиболее важная для Бухарии торговля - та, которую она ведет с Россией, потому что эта империя является главным и почти единственным местом сбыта бухарской продукции и, кроме того, потому что многие товары, вывозимые из Росоии, питают транзитную торговлю, которую ведут бухарцы.
Анализ отношений между Бухарией и Россией, который мы попытаемся сделать ниже, покажет, что они завязались еще в глубокой древности, а расширение этих отношений началось со второй половины XVIII столетия.
Различные востоковеды считают, что около середины VIII столетия торговля проложила себе путь из Индии к Балтийскому морю через Бухарию и Россию. Арабские авторы упоминают о городе Бухаре как о главном центре во времена торговли хазаров с арабами, покупавшими у них главным образом меха, янтарь и женщин.
В своем научном труде Лерберг28 говорит о бухарских купцах, которые до XVIII столетия приходили в Тару, Томск и Тобольск выменивать ткани на пушной товар и железо. Барон Герберштейн встречал бухарских купцов в Москве, а Ермак -- в Тобольске, причем они торговали с Сибирью уже с давних пор29.
Бальдуччи Пеголетти30, живший около 1335 года, первым упоминает о торговой дороге из Азова в Пекин, которая проходила через Астрахань, Сару, Сарайчик и Ургенч. Без сомнения, караваны проходили через Отрар, так же как через Бухару и Самарканд, когда эти страны находились в состоянии мира.
Великий князь Василий Иванович31 открыл торговые сношения со знаменитым Бабуром32, последним из султанов-Тимуридов Мавераннахра, далеко распространившим торговлю ивоих государств. Царь Иван IV33 поддерживал сношения с джагатайским и ханами и дал согласие на путешествие Дженкинсона, посланного в 1558 году английской компанией из Москвы на восток от Каспийского моря. Дженкинсон обнаружил, что торговля Бухарии с Россией была довольно значительна.
Если не считать путешественника или, может быть, путешественников, известных под именем Вениамина Тудельского, Дженкинсон был первым европейцем, доставившим сведения о Бухаре: он сообщает о множестве индийских, персидских и московских купцов, прибывавших в эту страну и привозивших товары из-за границы.
При Борисе Годунове34 в Москву приезжали несколько бухарских и хивинских посланцев: задачей их миссии было только развитие торговли. С этого времени бухарские купцы получают привилегии в России, а Алексей Михайлович35 пожаловал подобные привилегии также индусам, торговавшим с Астраханью.
Труд, опубликованный в Санкт-Петербурге в 1792 году под заглавием "Книга Большому Чертежу"36, описывает старую русскую карту, вероятно составленную в XIII столетии и заново вычерченную в 1627 году. В сочинении содержатся географические подробности о Мавераннахре и киргизской степи. Эти сведения любопытны, так как показывают, что московское правительство, имея довольно верное представление об этих странах, поддерживало сношения со Средней Азией.
Петр Великий проявлял слишком живой интерес ко всем сторонам управления своей империи; не осталась без его внимания и торговля России с Бухарией. Я не буду говорить о несчастном походе князя Бековича-Черкасского, связанном с экспедицией генерала Лихарева.
Последний прошел вдоль Иртыша, миновал Нор-Зайсан, а затем, пройдя еще три дня, потерял ориентир в этих обширных пустынях и вернулся назад. Он был счастливее Бековича. После его трагической гибели сложилась русская поговорка: "Пропал, как Бекович".
В это время Петр I стремился овладеть знаменитым золотым рудником Василькара около Ургенча и построить несколько крепостей на Амударье, чтобы обеспечить русской торговле легкое и надежное сообщение со Средней Азией и Индией. Говорят, что Петр Великий даже предложил бухарскому хану подчиниться России, чтобы избавить его таким образом от беспокойств, доставлявших хану неповинением его народов.
Известно, что Петр I предполагал учредить прямое сообщение между своим государством и Индией и хотел для достижения этой цели подчинить киргизов. Но смерть государя помешала осуществлению этого проекта.
Начиная с Петра Великого, русское правительство продолжало проявлять интерес к торговле с Азией, главную часть которой составляла торговля с Бухарой. Переход в русское подданство в 1734 году Средней и Малой киргизских орд при ханах Семеке и Абулхайре {Хан [Средней] орды Абуль-Мехмед, преемник Семеке, подписал присягу на в верность России только в 1740 г.37.}, постройка крепости Оренбург в 1742 году, заложенной ранее (в 1735 г.) на другом месте, имели чрезвычайно важное значение для торговли обеих стран.
Русские купцы направлялись со своими караванами в Бухару и Хиву, но слишком частые нападения, имевшие место в киргизской степи, а также ограбление большого русского каравана в Хиве в 1753 году отпугивали их от опасной торговли.
Впрочем, хивинцы продолжали торговать с русскими, последние учредили в 1762 году в Астрахани купеческую компанию для торговли с Хивой. В том же году в Россию прибыл хивинский посланник. В 1793 году туда явился другой посланник, и тогда же императрица Екатерина II отправила к хивинскому хану врача Бланкеннагеля, который опубликовал краткое описание ханства38. Торговые сношения России с Хивой с тех пор продолжались почти без перерывов.
В 1820 году г-н Муравьев, ныне полковник, был командирован в Хиву генералом Ермоловым; он вернулся в полном здравии, избежав серьезных опасностей, неизбежных в путешествиях такого рода.
После того как в 1762 году бухарский караван был ограблен армией Пугачева на границе Оренбургской губернии, хан отправил в Россию посольство (1775). С того времени до 1819 года 11 бухарских посланцев приезжали один за другим в Россию. Каждый из них жил в России по нескольку лет. Они добивались различных льгот для своей страны, собирали данные о запросах потребления в империи.
С того времени торговля обеих стран значительно расширилась, особенно в результате быстрого сбыта хлопка и кашмирских шалей. Перейдем к нынешнему положению торговли между Россией и Бухарой. Следует думать, что перенесение в 1817 году Макарьевской ярмарки в Нижний Новгород39 приостановит прибытие бухарских караванов в Россию, потому что по крайней мере 9/-10 товаров, доставляемых этими караванами, продаются именно на этой ярмарке и где, кроме того, бухарцы покупают русские товары. Впрочем, бухарские караваны всегда направляются к различным таможням, расположенным вдоль нашей границы между Каспийским морем и Петропавловском.
Чтобы сократить дорогу от Бухары до Нижнего Новгорода, нужно бы было пройти Хиву, Сарайчик, Астрахань и подняться по Волге. Но этот путь, довольно неудобный из-за недостатка воды для больших караванов, предполагает сверх того дружественные отношения между хивинцами и бухарцами, каковые, к несчастью, часто нарушаются.
Самая длинная дорога проходит через Петропавловск; бухарцы пользуются ею лишь тогда, когда они имеют твердые основания опасаться, что будут ограблены киргизами Малой орды или хивинцами на пути из Троицка или Оренбурга.
Я говорю; твердые основания, так как угроза ограбления существует всегда. Троицк - таможня, к которой нынче направляется большинство караванов из Бухары, потому что железо и медь там дешевле, чем в других русских городах, с которыми они имеют сношения с 1803 года. Частые грабежи киргизов на дороге от Оренбурга внушают бухарцам такой ужас, что они совсем перестали по ней ездить.
Только благодаря заботам оренбургского военного губернатора генерала Эссена был наведен порядок среди киргизов Малой орды, и поэтому бухарцы снова начали водить свои караваны из Оренбурга через Астрахань, что гораздо короче. Связи бухарских купцов с русскими таможенными чиновниками, а равно расположение мест, где находятся аулы киргизских проводников и их родня, также влияют на маршруты караванов.
Бухарские купцы обычно делят свои товары на две части: одну из них поручают киргизам, у которых нанимают верблюдов, а другую, состоящую обыкновенно из наиболее ценных вещей, вроде золота, серебра, шелковых тканей и шалей, нагружают на своих собственных верблюдов и формируют отдельный караван. Они держатся отдельно от киргизов и для того, чтобы избегать ссор с этими грубыми людьми, всегда готовыми обидеть робкого по природе купца-таджика.
Киргизы, в свою очередь, объединяются в группы, называемые "кошами"; они отправляются с товарами в свои аулы и рассеиваются. Однако в назначенное время они приходят в степь, где их ждут владельцы товаров.
Срок прибытия и отхода караванов, как идущих в Россию, так и возвращающихся оттуда, варьируется в зависимости от благоприятного для прохождения каравана сезона и продолжительности нижегородской ярмарки, которая обычно открывается в середине июля и заканчивается примерно 20 августа.
Купцам требуется какое-то время для окончательных расчетов, транспортировки товаров к пограничным таможням, найма верблюдов и сборов к поездке. Таким образом, караваны покидают Бухару в мае, а русские границы - в октябре и даже в ноябре. В этом месяце снега в степи, соседней с Оренбургом и Троицком, часто бывают очень глубокими, и караваны вынуждены высылать вперед всадников, чтобы проложить путь своим нагруженным верблюдам.
Все бухарские купцы путешествуют верхом, только слуги едут на верблюдах. Даже из числа проводников-киргизов по крайней мере треть состоит из всадников, настолько шаг верблюдов неприятен и утомителен для сидящих на них. Погода в октябре и ноябре бывает порой так плоха, а бураны так сильны, что караваны должны останавливаться, чтобы переждать ураганы, которые иногда продолжаются более трех дней.
Обычный груз верблюда - 18 пудов (288 кг), а цена за перевозку 1 пуда может составлять от Троицка до Бухары приблизительно 6 рублей ассигнациями, а от Орска до Оренбурга - 5 рублей 50 копеек.
Так как киргизы обычно тратят два месяца на преодоление пути от русских границ до Бухары, то в декабре в Бухаре оказывается много киргизских верблюдов, хозяева которых хотят как можно скорее вернуться домой. С этого времени они условливаются с бухарскими купцами о перевозке в Россию товаров из расчета 40 - 50 рублей за верблюда.
Тогда они проводят с этими товарами остаток зимы в своих аулах. Это смешение доверия и опасений весьма примечательно и могло бы дать повод думать, что киргизы, как и многие другие народы, взятые в отдельности, стоят больше, чем если они объединены в орды.
Бухарские купцы, посылающие свои караваны в Россию, возмещают расходы только по возвращении, то есть в январе, когда они подготавливают новое путешествие. Это является одной из причин, заставляющих бухарского купца заключать сделки такого рода лишь на половину своего капитала; другую половину он тратит на закупку товаров в то время, когда они обычно дешевле всего. Например, весной - бумажную ткань, зимой - хлопчатобумажную пряжу, изготовляемую исключительно женщинами.
Наконец, он принимает все меры к тому, чтобы суметь заработать на отъезде киргизов в январе, и извлекает большую прибыль, при этом не рискуя более чем половиной своего капитала. Ниже приводится список товаров, которые бухарцы обыкновенно посылают в Россию, и количество их, предъявленное в Оренбургской таможне в 1819 году:
Название - число, вес, мера:
Ревень - 10 пудов
Хлопок - 16 813 "
Хлопчатобумажная пряжа из Шахрисябза, Самарканда, Мианкаля, Джайдара - 18 928 "
Белая хлопчатобумажная ткань (бязь) - 20 410 кусков по 23 аршина
Цветная ткань - Кусок около 24 м
Выбойка и буяк, или по-татарски "бахата" - 151 600 кусков
Хлопчатобумажные драпировочные ткани бухарские, каршинские, индийские - 2414 "
Одеяла - 242 шт.
Хлопчатобумажные шапки -- 141 "
Пояса - 2917 "
Бирюза - 12 000 "
Ляпис-лазурь - 7 пудов
Корень марены - 30 "
Куньи шкурки - 1 081 шт.
Лисьи шкурки двух видов - 8450 "
Каракулевые шкурки, или узбекские мерлушки из Данадара, Кирпюка, Шибаргана -- 64825 "
Волчьи шкуры - 0
Сухие фрукты:
Абрикосы - 15 пудов
Сливы - 2 пуда
Дыни - 14 пудов
Финики - 7 "
Кишмиш - 197 "
Шаптала или персики - 452 пуда
Фисташки, засахаренные в манне - 7,5 пуда
Фисташки - 8 пудов
Чай - 4 пуда
Цитварное семя - 20 пудов
Ткани шелковые полосатые - 408 "
То же с хлопчатобумажной ниткой-- 97 "
Шелковые платки - 268 шт.
Шапочки - 200 "
Халаты шелковые - 183 "
То же с хлопчатобумажной ниткой 247 "
Ковры - 5 "
Шали обыкновенные - 54 "
Шали кашмирские - 77 "
Бухарцы, привезя свои товары в русские таможни, продают там малую толику местным перекупщикам, которые сбывают их в розницу, главным образом татарам и башкирам, обитающим по соседству. Остальные товары они везут в Нижний Новгород и там продают оптом фабрикантам и купцам.
Бухарцы пользуются в России привилегией торговли в пограничных азиатских городах, а с 1807 года и на трех ярмарках: в Нижнем Новгороде, Ирбите и Коренной. Из невыгодных последствий, которые были результатом этой льготы, отметим, что она сократила розничную торговлю в наших пограничных городах, поставила бухарцев в известность о действительной цене товаров, которые они везут из России, а также помешала русским купцам извлекать, как ранее, большие выгоды при коммерческих сношениях с бухарцами.
Эти выгоды нельзя будет восстановить, если даже бухарцев лишат права торговать внутри России. Но так как Бухара для сбыта своей продукции не имеет иного места, кроме России, то ее можно было бы заставить приносить русским более существенные прибыли, чем те, какие она предоставляет сейчас. Торговля с этой страной не идет ни в какое сравнение с торговыми операциями, которые осуществляет Россия с Западной Европой.
Дело в том, что если бы Российская империя создала, например, препятствия для вывоза своих продовольственных товаров в Европу, то последняя начала бы вывозить такие же продукты из Пруссии, Швеции, Канады. Кроме того, континентальная и запретительная система Бонапарта40, какой бы она ни была гигантской, содействовала во многих отношениях росту в Европе числа и активности фабрик, тогда как бухарцы главную массу товаров могут получать только из России, ибо недостаток просвещения в Бухаре препятствует дальнейшему развитию мануфактурной промышленности в этой стране.
Всякий бухарец, который приносит присягу на верность России и состоит русским подданным, может свободно торговать в этой империи. Это право оставляет лазейку для ряда злоупотреблений. Бухарцы используют многих из своих соотечественников, ставших русскими подданными, чтобы продавать свои товары не только в местах, предназначенных для этой торговли, но также по всей России. Другой, не менее вредный результат состоит в том, что бухарские купцы, хорошо зная территорию России, часто занимаются контрабандой.
В то время как русское правительство щедро даровало особое покровительство торговцам из Бухарии, хан этой страны установил пошлину в 10% на товары, привозимые русскими купцами, хотя евреи и армяне платят только 5%, а мусульмане - лишь 2,5.
Ясно, что такое положение рано или поздно приведет к прекращению торговли русских с Бухарой. Эти несправедливые меры должны будут рано или поздно вынудить русское правительство применить репрессалии. Бухарский хан рассматривает эту пошлину на ввозимые товары как компенсацию за ущерб, который, по его утверждению, был причинен ему русским тарифом 1817 года, по которому бухарские купцы были обложены налогом в 25%.
Но, рассматривая и раскладывая налог, установленный этим тарифом по каждому виду товаров, привозимых бухарцами в Россию, приходишь к выводу, что он соответствует самое большее 6-процентному налогу, которым облагаются товары тех азиатских стран, чьи караваны проходят через Бухару.
Бухарцы обычно вывозят русские товары только на сумму, равную половине стоимости ввезенных. На другую половину они приобретают голландские дукаты и экю, испанские пиастры, а также русские серебряные рубли, несмотря на запрещение, вывоза последних.
Товары, вывозимые из России, состоят из кошенили, гвоздики, сахара, олова, красного и синего сандалового дерева, сукна, красных кунгурских, казанских и арзамасских кож, воска, некоторого количества меда, железа, меди, стали, золотых ниток, небольших зеркал, шкурок выдры, жемчуга, русской нанки, чугунных котлов, иголок, кораллов, плюша, бумажных платков, парчи, мелкого стеклянного товара, незначительного количества русского-холста и индийской кисеи.
Прибыль, получаемая бухарцами от этой торговли, весьма велика: они исчисляют ее приблизительно в 30% с капитала, считая в том числе треть прибыли, обыкновенно предоставляемую комиссионеру, который берет на себя продажу товаров.
Только небольшое число богатых бухарских купцов ездит в Россию, подвергая себя дорожным опасностям. В общем, торгуя русскими товарами в Бухарии, они выгадывают меньше, чем продавая свои товары в России. Из оттого следует заключить, что ввоз русских товаров в Бухарии, почти достиг своего максимума.
Нужно, чтобы прибыли бухарских купцов оставались столь же значительными, дабы компенсировать их за частые грабежи, которым подвергаются их караваны. Впрочем, они привыкли к этой опасности, угрожающей им на всех путях, которыми следует торговля их страны.
Бухарские купцы, по словам Форстера41, подобно индийским, ни во что не ставят свое время. Они не предписывают нанятым комиссионерам возвращаться в год отъезда и стремятся не столько получать ежегодно какую-то сумму со своего капитала, сколько продать товары примерно по намеченной ими цене. Комиссионеры выжидают благоприятного момента, и их терпение, так же как и расторопность, почти всегда увенчивается успехом.
Стоимость товаров, ввозимых через Бухару в Россию приблизительно на 3000 верблюдах, может в удачный год составить до 8 млн. рублей ассигнациями. Такая сумма чрезвычайно велика для страны с населением лишь в 2,5 млн. и доказывает, насколько эта торговля важна для бухарцев.
Поэтому она останется значительной до тех пор, пока культура хлопка и разведение шелковичных червей не начнут развиваться в южных губерниях России и пока отсталая промышленность Бухары не научится ткать тонкие материи, дубить кожи и, наконец, добывать железо, которое, вероятно, имеется в туркестанских горах.
Торговля значительно расширится, если на пути из Бухары в Россию прекратятся грабежи и разбой. Этот путь был бы совершенно безопасным, если бы Хивинское ханство находилось под властью России.
Независимо от большой коммерческой выгоды приобретение этого ханства способствовало бы сокращению ужасной торговли людьми, в том числе русскими подданными, которую ведут туркмены и киргизы. Оно увеличило бы также благотворное влияние России на Западную Азию и, наконец, дало бы России возможность насадить ростки и дать расшириться в этой части Азии благодеяниям европейской цивилизации.
Торговля бухарцев с Кашгаром является наиболее важной для их страны после торговли с Россией. Ее объем характеризуется 700 - 800 навьюченных верблюдов, которых отправляют из Бухары только в конце мая или начале июня, после таяния снегов на перевале Терек. Перевозки товаров между Кашгаром и Кокандом обычно производятся на лошадях, потому что горная дорога слишком утомительна для верблюдов.
Бухарцы везут в Кашгар те русские товары, которые они не смогли цродать в Бухаре, а также те, которые иногда отправляют русские в Кульджу, Аксу и Кашгар. Это - сукно, красивые кораллы, мелкий жемчуг, кошениль, золотая парча, бархат, золотые и серебряные нитки, выдровые шкурки из Германии, куньи меха, кожи, сахар, большие зеркала, медь, железные части для плугов, латунь, иголки, мелкий стеклянный товар, русская нанка и пр.
Они привозят из Кашгара большое количество чая неважного качества, фарфоровые чашки, китайский шелк, немного шелка-сырца, ревень и ямбы -- китайские серебряные монеты весом в несколько фунтов в форме подковы с круглой печатью. Иногда, отправив указанные товары домой, бухарцы с этим серебром отправляются в Большой и Малый Тибет скупать козью шерсть, которую перевозят в Кашмир, где из нее ткут шали.
Путь, по которому обычно следуют в Тибет, проходит через Кабул и Пешавар. Много татар - русских подданных отправляются из Семипалатинска в Кашмир через Кульджу, Кашгар и тибетские города.
Хлопок привозят в Кабул из Бухары, так как он плохо растет в Афганистане, но количество его значительно меньше, чем то, какое идет в Россию. Торговые операции между Бухарой и Кашмиром осуществляются главным образом кабульскими купцами. Они вывозят из Кашмира шали и красивые покрывала из вышитого золотом сунна. Один кашмирец уверял меня, что в его родном городе 30 000 станков для выделки шалей, на которых ежегодно ткут 100 000 штук. 20 000 остаются в стране, 60 000 идут в Индию и 20 000 - в Кабул.
Из них 5000 остаются у жителей Афганистана, 12 000 распространяются в Персии, Турции, Аравии и Африке. Наконец, 3000 направляются в Бухару, откуда около 2000 посылают в Россию. Понятно, что это количество ежегодно колеблется. Однако эти сведения дают представление о потреблении шалей в тех странах, где они в моде. Среди народов, имеющих сношения с Бухарой, индусы и афганцы ведут наиболее значительную торговлю.
Большинство индусов прибывают из Кабула, Шикарпура, Мултана и вообще из Северного Индостана. Они привозят кашмирские шали, шелковые материи, вытканные золотом, тонкое бумажное полотно, белое или набивное (первое употребляется для чалм, второе - для подкладок), некоторое количество мелкого жемчуга и драгоценных камней и, наконец, много индиго, которое они называют "яил". Синий цвет - национальный цвет бухарцев.
Цена за перевозку грузов с берегов Синда через Кабул в Бухару составляет от 6 до 7 рублей ассигнациями за пуд. Пошлины достигают приблизительно 6% стоимости товаров. Тем не менее некоторые индийские товары, вроде пряностей, опиума и кисеи, могли бы выгодно ввозиться в Россию сухим путем.
Выше говорилось, что бухарцы вывозят из России индийскую кисею; уместно здесь заметить, что во время существования континентальной блокады бухарцы находили выгодным привозить в Оренбург английские товары, вывезенные из Индии.
Так народные потребности находят средства сбыта и открывают торговле новые пути, которые никогда не могли бы предвидеть самые просвещенные администраторы. Индусы вывозят из Бухары только голландские дукаты; кроме того, они занимаются торговлей деньгами, то есть ростовщичеством, обычным ремеслом банианов42.
Кабульские купцы привозят в Бухару индиго и изготовленные в Кашмире, Кабуле и Герате шали. Кабульские и гератские шали - посредственного качества. Их меняют на русскую кисею, бумагу, железо, медь, мелкий стеклянный товар, кошениль и вытканные золотом материи, которые дешевле, чем индийские и персидские.
Бухарцы перевозят те же русские товары в Персию, главным образом в Мешхед и Герат, так же как бухарские хлопок и шелковые материи, сукно, гвоздику и ревень. Бухария получает сахарную пудру через Персию, Афганистан и главным образом через Пешавар. Из этих же стран привозят грубые шали для чалмы, желтые пояса, деревянные гребни, ковры и бирюзу. Эта торговля, для которой ежегодно требуется примерно 600 верблюдов, является самой важной для бухарцев после торговли с Россией и Кашгаром.
Кокандские купцы привозят в Бухарию белый бумажный холст для окраски, шелковые материи, более прочные, чем бухарские, и ежегодно около 100 пудов шелка-сырца качеством ниже бухарского. Цена бухарского шелка в 1821 г. была 352 рубля ассигнациями за пуд, в то время как кокандский шелк стоил только 304 рубля.
Ташкент посылает в Бухарию те же товары, но в меньшем количестве. Опасности, которым подвергаются караваны, сильно влияют на товарные цены в Бухаре, поэтому они колеблются более значительно и более неожиданно, чем где-нибудь в другом месте. На пути из Бухары в Россию караваны подвергаются грабежу хивинцев и киргизов, со стороны Афганистана - хезарейцев, Герата - омбертов43, подле Меймене -- элеутов или хезарейцев, наконец, Мешхеда - туркменов.
упцы в состоянии переносить столь частые потери лишь при условии большой наживы. Бухарцы, стало быть, получают значительную прибыль, хотя не могут назвать ни одного торговца, капитал которого доходил бы до миллиона рублей. Утверждают, что существует какой-то купец, живущий за пределами страны, который обязан своими большими богатствами сфабрикованным в Бухаре фальшивым русским ассигнациям.
Выше говорилось, что торговля бухарцев с Россией требует 3000 верблюдов; для торговых дел с другими странами употребляется приблизительно столько же этих животных. Капитал, вложенный во всю внешнюю торговлю Бухарии, составляет от 12 до 15 млн. рублей в банковских ассигнациях.
Книга третья. Глава седьмая.
Правительство. Характер деспотизма в Бухаре. Двор. Духовенство. Административная и юридическая иерархия. Административное деление. Организация вооруженных сил. Внешние сношения.
Правление в Бухаре деспотическое, но жестокость произвола умеряется влиянием религии и кочевого образа жизни, свойственного значительному количеству жителей. Глава правления носит ханский титул и одновременно титул эмир-уль-муминин, или глава правоверных. Хан объединяет в своих руках всю власть и распоряжается жизнью и имуществом подданных {Нынешний персидский шах Фатх Али, которому один европеец рассказал, что действия его государя некоторым образом подчинены одобрению общественного мнения, ответил:
- "Что за удовольствие царствовать, если не можешь делать всего, что тебе угодно?"}. Но на решения ханов почти всегда оказывают большое влияние бухарские улемы44. Чем первые благочестивее, тем более растет могущество последних и тем более смягчается деспотизм.
Эти ученые, умеющие произвольно толковать шариат и каноны, или религиозные, гражданские и политические законы, состоят советниками у этого суеверного деспота, очень часто руководя им. В мусульманских государствах религия теснейшим образом связана с гражданскими законами, которым она придает силу.
Один бухарец уверял меня, что если бы хан был его должником и отказался уплатить свой долг, то он пошел бы жаловаться к судье (казию), который, в свою очередь, не побоится заявить хану, что Коран предписывает платить своим заимодавцам. Если же государь будет упорствовать в своем неподчинении этому закону, то бухарец утешится и скажет: "Он - хан, он не платит; это его добрая воля".
Кочевникам ничего не стоит покинуть ту или иную местность, поэтому старшины вынуждены обращаться с ними по справедливости и часто даже угождать им. Бухарский хан, не пожелав учитывать это обстоятельство, потерял большое число туркменов, которые, сделавшись подданными хивинского хана, доказали последнему свою верность, опустошив бухарские земли. Незначительная площадь страны также содействует смягчению политики бухарского правительства.
Хакимы, то есть правители округов или городов, не могут ни превратиться в могущественных сатрапов, как когда-то в Персии, ни допускать насилий без ведома хана. Небольшие расстояния, отделяющие каждый район от столицы, дают возможность всем частным лицам непосредственного общения с ханом и подачи ему жалоб. Правящий ныне хан сам рассматривает представляемые ему прошения; каждому дозволено говорить с ним.
Однако эффективность этого хорошего обычая значительно снижается в силу продажности чиновников, которым хан доверяет. Но во всяком случае он мешает хакиму допускать слишком вопиющие беззакония.
Несмотря на эти моменты, смягчающие деспотизм, который на практике не всегда так жесток, как кажется, дух правления все же носит печать самого возмутительного произвола. В самом деле, как не возмутиться, когда видишь, что крупные чиновники без стыда и даже с гордостью именуют себя рабами хана, в то время как действительные рабы, купленные для хана, пользуются большим уважением, потому что пользуются его доверием, или, как рабы куш-беги, становятся правительственными чиновниками, выполняющими весьма важные поручения, и, наконец, как вся администрация находится в руках рабов, любимцев и особенно под влиянием одного семейства, семейства куш-беги?
Тесть этого министра и один из его племянников являются правителями Самарканда, один из его братьев - комендантом крепости Джизака, а другой, обладая титулом инака, тесно связан с ханом. Его сыновья получают пенсии, не находясь на службе; один из них, подросток 15 лет, имеет звание казначея личной казны хана.
Одним словом, мы находим в Бухаре то же, что встречается во всех деспотических государствах: первого министра, наделенного огромной властью, которую он использует либо сам, либо через своих рабов и подчиненных, равнодушных к судьбе государства или скорее совершенно чуждых тому благородному чувству, которое мы называем любовью к родине.
Множество правительственных чиновников в Бухаре должны рассматриваться как отбросы нации: только бедняки или властолюбцы вступают в их ряды. Подлость, с одной стороны, и протекция -- с другой, необходимы им для достижения высоких мест. Так, один бухарец, без сомнения не читавший Монтескье, сказал мне однажды: "Честные люди и те, кому есть на что жить, избегают общественных обязанностей и соседства с ханом".
Продажность чиновников простирается так далеко, что оба главных фаворита хана, куш-беги и дастурханчи45 (камергер), берут деньги за то, чтобы похвалить хану тех, кто, идя в мечеть, старается обратить на себя внимание хана. Если знатнейшие лица, и без того очень богатые, так бесчестят себя, то можно себе представить, до чего доходит продажность других. Деспотизм в Бухаре тем более чувствителен, что он всегда соединяется с корыстолюбием.
Во время нашего пребывания в Бухаре хан завладел всеми подарками, пожалованными его высшим чиновникам русским императором. Говорят, что несколько лет назад по приказанию старшего сына хана были зарезаны богатые менялы, а их лавки разграблены. Вот почему наиболее богатые люди опасаются похваляться своими богатствами, а, напротив, тщательно их скрывают, что является одним из главных препятствий для распространения роскоши в Бухаре.
Хан дает государственным чиновникам вместо награды выгодные поручения, иными словами, он им предоставляет способ безнаказанного разорения народа. Все это сословие вампиров связано круговой порукой. Начальник протежирует подчиненному, потому что последний помогает заниматься грабежами. Всевозможным насилиям этих второстепенных деспотов беспрерывно подвергаются простые люди и собственники, не имеющие покровителей.
Хан, внешне преисполненный благочестия, не считает нужным в чем-то себя ограничивать, предается разврату и ему усердно подражают его придворные. Я не буду вспоминать здесь о жестокостях, которые он допустил при вступлении на престол: это типично для восточных правителей, и никого не удивляют последствия. Страх, который постоянно преследует этих деспотов, они пытаются заглушить вином.
Хан Бухары доверяет только куш-беги: все блюда для ханского стола приготовляются на его собственной кухне. Куш-беги заставляет повара пробовать в своем присутствии блюда, предназначенные для хана, затем отведывает их сам, прикрывает крышкой, которую запирает на ключ, и накладывает на нее свою печать. После этих формальностей блюда подают хану, который подносит их ко рту без страха только в силу привычки, власть которой так сильна над людьми.
Всякий раз, когда хан ночует за пределами Бухары, он обязывает своего сына {Порядок престолонаследия в Бухаре требует только, чтобы хан был из числа потомков Чингиса. Всякий, удовлетворяющий этому условию, может вступить на престол. Но кто лучше восточных людей умеет возводить генеалогию к самым отдаленным временам? А так как происхождение по женской линии не отстраняет претендентов, то сколько честолюбцев получают возможность соперничать, пуская в ход силу и устраивая мятежи.
Отсюда обычай, который разрешает новому хану казнить или изгонять своих родных и их сторонников.} покидать город, настолько велико испытываемое им недоверие. Мы могли бы добавить к этому еще некоторые черты, дополняющие картину бухарского деспотизма, но лучше отвратим наши взоры от этих язв, столь огорчительных для человеческих чувств.
Бухара кажется недостаточно цивилизованной, чтобы обслуживание ханской персоны было там совершенно отделено от государственной службы и чтобы придворные должности были окончательно обособлены от административных.
Ни один министр не исполняет функций, аналогичных функциям турецкого великого визиря, хотя куш-беги фактически наделен большинством его полномочий. Все дела подчинены непосредственно хану, что объясняется простотой административного механизма и небольшой протяженностью ханства. Впрочем, должность аталыка46, которой хан удостоил своего тестя, независимого хиссарского хана, равнозначна должности великого визиря.
Она рассматривается как высший чин, и занимающий ее причисляется к ханскому двору. Вторая должность - это командующий войсками, который наделен титулом дадха, или парваначи47; он обязан присутствовать при важных церемониях.
Третья - шейх-уль-ислам, или глава духовенства. Он не состоит в числе придворных. Важным чином считается инак, функции которого сводятся к роли тайного советника. Дастурханчи выполняет функции дадха, церемониймейстера и камергера.
Далее идут: куш-беги48, занимающий одновременно придворное звание и государственную должность, мирахур-баши, или шталмейстер, два духовника, кази-аскер, или кази-орду (войсковой судья), с которым хан часто видится и который живет во дворце, астролог, хранитель ханской сокровищницы, есаул-баши и две сотни есаулов, или полицейских, курьеров и исполнителей ханской воли, и, наконец, два вида гвардии: одна, состоящая из 220 человек в звании офицеров, называется махрами и может быть сравнима с нашими пажами; другая, состоящая из 500 солдат, именуется касса-йардары.
В своем гареме хан содержит около 200 женщин, охрану которых он не поручает евнухам. Последние не имеют ни малейшего значения в Бухаре, и у хана их только два, и тех он даже счел нужным удалить из гарема по соображениям приличия или ревности.
В качестве доброго мусульманина хан имеет только четыре жены: двум из них он оказывает предпочтение - дочери хиссарского хана и дочери самаркандского ходжи; третья - дочь Земана, афганского шаха, свергнутого своим братом, перестала нравиться своему супругу и прозябает в одиночестве в одном из уголков гарема.
При бухарском дворе соблюдаются церемонии, свойственные всем восточным государям. Цилиндрические шапки, опушенные соболем, и чалмы различных видов -- муджевез, урф и хорасани - встречаются при бухарском дворе, так же как при константинопольском. Хан, скрупулезно соблюдающий церемониал во время торжественной аудиенции, не придерживаетея его в остальных случаях.
Когда он встречал нас на улицах, то беседовал с нами, а с г-ном Негри фамильярно болтал на многих аудиенциях, которых его удостаивал. Хан раз в неделю отправляется на молитву в мазар Бахауддина верхом в сопровождении небольшой охраны, предшествуемый есаулами, которые расчищают ему дорогу своими белыми палками.
Все встречающиеся с ханом останавливаются и кланяются, произнося "селям-алейкум", на что отвечает один из сопровождающих хана чиновников. По пятницам хан совершает молитву в мечети, расположенной в 50 шагах от его сераля. Он едет верхом, а сановники следуют за ним пешком. Когда хан выходит из дворца, гвардейцы, выстроенные в ряд, падают ниц, приветствуя его, на что отвечает один из свитских чиновников.
Эта церемония содержит в себе нечто величественное. Выйдя из мечети, хан снова садится на коня с помощью мирахур-баши, который приподнимает его, поддерживая под руку. Всех очень удивляет присутствие при дворе одного таджика, играющего там заметную роль. Этот дастурханчи сумел завоевать благосклонность хана. Говорят, что привязанность хана к нему зародилась еще в юношеские годы. Он пользуется почти таким же доверием, что и куш-беги.
Оба эти соперника остерегаются друг друга с хитростью, на которую способны лишь самые изысканные придворные. Бухарский двор, как и многие другие, является средоточием постоянных интриг и коррупции.
В Бухаре имеется нечто вроде государственного совета, который носит название "диван". Он собирается только по приказу хана, который всегда председательствует в нем. Хан сам назначает чиновников в его состав. Их число колеблется от 5 до 20. Этот совет имеет суждение о наиболее важных делах. Обыкновенно приглашаются самые крупные сановники. Мнение духовных лиц пользуется весьма большим весом, потому что оно, как правило, основывается на тексте какого-либо религиозного закона.
Бухарское духовенство образует иерархию во главе с шейх-уль-исламом. Он выносит приговоры в наиболее сложных процессах. Следующий чин - а'лям, затем - муфтий49. Далее идут дана-муллы, или ученые муллы, ахуны и простые муллы. Титул муллы, или духовного лица, дается всякому, кто умеет читать.
Константинопольские султаны, обязанные улемам титулом халифа, должны предоставлять им в качестве эквивалента неограниченную власть. А так как в Бухаре другое положение вещей, то тамоншее духовенство не достигло такой степени могущества. Едва прошло четверть столетия с того времени, как бухарское духовенство впало, так сказать, в немилость у хана, который стал особенно благоволить военным, как мы об этом уже говорили.
Нынешний хан, отличающийся большим благочестием, следует совершенно противоположной системе: он начал с ними обходиться с такой щедростью, покровительствуя во всем, что их число только в одной Бухаре увеличилось более чем до 2 тыс. Так как господствующая национальность, узбеки, более воинственна, чем религиозна, военное сословие пользуется большим уважением, чем духовное.
Но мнение на этот счет может измениться, если некоторые ханы будут столь же благочестивы и миролюбивы, как ныне правящий хан Эмир-Хайдар. Правительство потеряет тогда свою власть, так как вынуждено будет во многом считаться с духовенством, которое всегда оказывает большое влияние на фанатический народ. Кроме того, нужно заметить, что законоведы и духовные лица составляют в Бухаре класс, который не несет никаких других общественных обязанностей.
Главные духовные особы влиятельны, но в то же время знатные люди никогда не делаются: членами духовного сословия. В любом небольшом городе есть казий, или судья. Более мелкие города имеют лишь раиса, или полицейского комиссара.
Способ судопроизводства весьма прост: стороны являются на суд сами; показаний двух свидетелей достаточно, чтобы установить виновного. Судья в городе Бухаре имеет звание кази-каляна, или верховного судьи, что, однако, не дает ему никакой власти над прочими судьями. Он пользуется большим уважением, потому что, живя в столице и находясь подле хана, часто решает сложные тяжбы. В его канцелярии имеются два муфтия, получающие плату деньгами только за то, что ставят свои печати.
Печать заменяет подпись, и этого достаточно для придания приговору юридической силы. Казии других больших городов держат в соответствующих канцеляриях только по одному муфтию, который им подчинен и роль которого незначительна. Кази-калян иногда направляет стороны к а'ляму: отчасти с целью утвердить его приговор, отчасти чтобы способствовать увеличению доходов этого духовного сановника.
Апеллировать на приговор казия можно только хану, но в Бухаре, как и в других странах, нередко обходят даже самые ясные решения казия, и последний, мотивируя тем, что печать муфтия подделана, начинает еще раз разбирательство уже рассмотренного дела, увеличивая таким образом свой доход.
Обычая менять казиев через полтора года их службы, как это предписывает закон в других мусульманских странах, из опасения влияния, могущего стать опасным для правительства, не существует. Легко понять, что в стране, где продажность так распространена, как в Бухаре, раисы, располагающие правом приговаривать к штрафу, используют это право в своих интересах, чтобы сделать таким образом свои места весьма прибыльными.
Один еврей, продавший во время нашего пребывания в Бухаре водку одному из наших казаков, был посажен в тюрьму по приказу раиса, который велел взыскать 150 тилля с семьи этого еврея, хотя последний уже был наказан 60 палочными ударами. Наказание было чересчур строгим, так как употребляемые при экзекуции палки весьма увесисты, а удары наносятся по животу и по спине. 75 ударов равносильны смертной казни.
Другое, более жестокое наказание состоит в том, что виновного сажают со связанными руками и ногами в помещение, где кишит особый вид мух, укус которых очень чувствителен. Это наказание заменяет пытку. К концу третьего дня человек умирает.
Организация армии, управление финансами и источники ханских доходов в Бухаре тесно переплетаются между собой. Страна рассматривается как собственность завоевателя, который стремится извлечь из нее возможно большие доходы, учитывая религиозные законы и необходимость известных жертв для создания сильной армии. Это основано почти что на системе арендной платы и является феодальным институтом, когда земли раздаются в качестве вознаграждения за военную службу.
Бухарский хан извлекает большую часть доходов из своих поместий. Содержание армии - главный предмет его расходов, потому что он, как и в Турции, содержит наемные войска, и служба ханских вассалов состоит лишь в том, что они собирают ополчение в случае объявления ханом общей мобилизации.
Потребность подразделить уделы и поместья и ввести порядок в управление вызвала деление Бухары на 40 округов, или тюменей, крупнейшие из которых - Бухарский, Самаркандский, Зияуддинский, Каракульский, а самые мелкие - Чалакский и Нуратинский. Глава и правитель тюменя носит титул хакима, и ему в качестве жалованья положена лишь продукция, собираемая в его поместье.
Самаркандский Тюмень отдается на откуп за 300 тыс. батманов (около 39,3 тыс. кг) пшеницы и 500 тыс. тенег (около 100 тыс. рублей ассигнациями), Зияуддинский - за 1 млн. батманов пшеницы и 100 тыс. тенег, Каракульский - за 25 тыс. тилля, Чалакский и Нуратинский - за 4 тыс. батманов пшеницы и 20 тыс. тенег каждый. Мы полагаем возможным оценить доходы этих тюменей примерно в 10 млн. рублей ассигнациями.
Казна получает только половину, потому что хаким вычитает отсюда жалованье чиновникам своего тюменя и стоимость содержания расквартированных там войск. Есть округа, где хаким тратит больше, чем он получает с уделов (например, округ Уратюбинский) и других пограничных городов, содержащих сильные гарнизоны.
Доходы с уделов взимаются хакимами. Последние отдают земли на откуп с аукционного торга или взимают 2/5 урожая. Второй способ оценивать земли предполагает тщательный надзор со стороны хакимов. Когда арендаторы молотят зерно, хакимы посылают к ним агентов, обязанных измерять урожай и взимать с него то, что полагается. Агенты хакима или есаулы, или диванбеги, или мирзы. Первые, состоя при полиции, так же как и вторые, являются исполнителями приказов.
Михтеры уполномочены только взимать налог. Мирзы - это секретари. Звание диванбеги весьма обычно в Бухаре и значительно менее важно, чем можно судить по его смыслу50. Функции хакимов считаются очень почетными: они непосредственно связаны с ханом и стараются завоевать его дружбу или расположение посредством подарков в виде риса, лошадей и даже денег.
Выше уже говорилось о пошлинах, налагаемых на товары, ввозимые в Бухару. Оценивая стоимость этих товаров в 15 млн. рублей ассигнациями, правительство взимает с них пошлины почти 400 тыс. рублей, которые должны идти на содержание школ и духовенства.
Независимо от ввозных пошлин существует еще одна в 2,5% на продаваемые товары, не освобожденные от долгов. Прочие налоги установлены на различные местные изделия, как, например, на сухие и засахаренные в манне фрукты, бараньи меха и шкурки. Сбор с этих налогов может быть исчислен примерно до 15 тыс. рублей ассигнациями.
Куш-беги является главным распорядителем пошлин и налогов. Так как ему подчинено большое число чиновников, то эта должность предоставляет ему разнообразные возможности обогащения и помогает оказывать большое влияние на торговлю и внешние сношения страны.
Бухарцы должны платить десятину, или ушр, и зякет, являющийся милостыней для бедных, предписанной Кораном. Каждый бухарец, имеющий более 300 тенег ежегодного дохода, должен давать 1/10 своих доходов деньгами или зерном. С 40 баранов он обязан отдавать 1 барана, со 100 - 2, с 300 - 4, с 400 - 6 баранов и т. д. Кочевники-туркмены, признающие власть бухарского хана, должны выплачивать этот налог животными.
Четыре лесистых участка, расположенных в Ёйчи, пять - в Чарджуе, столько же в Карши и четыре в Укарзуме, у переправы через Амударью, отданы правительством на откуп и приносят ему несколько тысяч рублей.
Сравнивая общий налог этих доходов с суммой, которую хан расходует на содержание двора и армии, можно заключить, что его цивильный лист не может превышать 1 млн. рублей, и, принимая во внимание не очень большую окружающую его роскошь, я даже склоняюсь к мысли, что его расходы не достигают и этой цифры.
Управление финансами целиком находится в руках куш-беги и самого хана и так же несложно, как и другие стороны административного устройства. Армия состоит только из кавалерии, в которую входят либо вассалы, либо наемники. Последние образуют регулярную армию в 25 тыс. человек, первых по меньшей мере 60 тыс., которые собираются под знамена лишь при общей мобилизации51.
Как уже было сказано, хан в состоянии отправить за пределы Бухары 12 - 13 тыс. человек регулярной армии, а остальные защищают пограничные места и особенно Ура-тюбе, Джизак, Самарканд, Каракуль и Карши, которые требуют наиболее сильных гарнизонов.
Во время нашего пребывания в Бухаре хан держал в состоянии боевой готовности отряд в 12 тыс. человек против одного узбекского главаря, захватившего город Балх, который хан принял под свое покровительство. Через некоторое время после нашего отъезда хивинцы произвели набег и разграбили Чарджуй.
В конце концов Бухара, хоть и значительно более могущественная, чем окружающие ее государства, не сумела внушить к себе уважения, то ли из-за малодушия хана, то ли из-за воинственного настроения ее соседей.
Бухарские солдаты называются сипахй, или кара-алман; их оклад составляет 6 тилля; 1 тилля отпускается на сено, 5 батманов джугары и столько же пшеницы. Кассабардары получают двойной оклад.
Офицеры называются дах-баши, или начальник десятка; чур-агасы, или унтер-офицер; юз-баши, или начальник сотни; чуран-баши, или лейтенант; пансад-баши, или командир пяти сотен; туксаба, или командир полка; курганбеги, или бригадный генерал; дадха - командир нескольких полков или дивизионный генерал; парваначи - командующий войсками или маршал.
Офицеры или военные начальники имеют титул серкердех и получают жалованье частью деньгами, частью зерном. Отряд пансад-баши (или командира пяти сотен) имеет в качестве отличительного признака небольшое знамя, называемое байрак. Рядом с минг-баши ("тысяцкий") носят большое знамя, именуемое туг; оно предназначается только для тысячи человек, образующих полк.
Минг-баши весьма уважаемы: они въезжают верхом через ворота сераля, где более младшие по чину проходят только пешком; их одежда - из шелка и украшена широкими золотыми цветами, а попона обычно делается из красного сукна с большими золотыми пальмами, вышитыми в Кашмире; кони их очень красивы.
Сипахи вооружены фитильными ружьями, весьма длинной пикой и кривой саблей, как у персов. Некоторые из них носят короткие кольчуги, железную каску и щит из буйволовой кожи. Артиллерия состоит из дюжины персидских пушек, из которых только три или четыре снабжены лафетами без железных гвоздей.
Хотя лафеты и поставлены на три колеса, тем не менее они в состоянии двигаться лишь с большим трудом. Одним словом, они не делают чести талантам топчи-ваши, или начальника артиллерии, каковым является старый русский солдат52.
Ежегодно обычно возле Бахауддина хан инспектирует часть своих войск, что продолжается около двух недель и представляет собой попросту очередной сбор. Армия состоит главным образом из узбеков, народности воинственной и всегда готовой сражаться. Они ведут войну, не соблюдая дисциплины, по-партизански, верхом на отличных конях. Наиболее храбрые всадники выступают вперед отдельно, как разведчики в наших армиях.
Завязываются отдельные стычки, за ними следуют общее наступление и большие кавалерийские атаки. Эти сражения быстро приходят к концу, так как скорость лошадей облегчает бегство побежденной стороны. Походы в некоторых бедных местностях совершаются без запасов и если длятся три недели, то кажутся ужасно продолжительными этим ордам, военные действия которых, в сущности, представляют собой не более чем набеги.
Бухара не ищет союза с соседними ханствами, которых она не боится и в которых совершенно не нуждается. Современное политическое состояние среднеазиатских государств. можно сравнить с тем, которое было в Европе до XVI века, когда еще не был известен обычай содержать послов в столицах иностранных дворов и когда нарождавшаяся цивилизация еще не развила потребности в отношениях народов между собой.
Из числа окружающих Бухару государств Хивинское ханство является самым беспокойным, так как зависимые от него орды совершают частые грабежи, а их глава всегда алчен к богатствам, предприимчив и воинствен.
Почти непрерывная вражда существует между этими двумя странами в течение столетий. Хива неоднократно подвергалась завоеваниям и всякий раз умела возвращать себе свободу. Эмир-Хайдар захватил ее лет десять назад. Этот суеверный государь возвратил ей независимость, руководствуясь предписанием Корана, который запрещает мусульманам незаконно удерживать собственность их единоверцев.
Еще недавно разграбление нескольких караванов хивинцами было вызвано раздорами между обоими ханствами. Узбеки пылают желанием отомстить за эту обиду вражеской кровью, повелитель же правоверных уверяет, что разрушить Хиву значило бы оторвать один из членов тела, часть которого он сам составляет, и, столь же равнодушный к воинской славе, как и к процветанию своих подданных, пребывает в бездействии по лености и суеверию.
Кокандский хан, связанный с хивинским узами родства, отчасти следует его внушениям, но остается в пределах совершенного согласия с Бухарой. Взаимные выгоды, приносимые этим ханствам торговлей, и большее могущество Бухары побуждают кокандского хана поступать с ней осторожно.
Если бухарский хан имеет что-либо сообщить одному из соседних ханов, то обычно использует в качестве курьера какого-нибудь купца. Гиссарский хан - самый верный союзник своего зятя, хана шахрисябзского. Гиссарский край входит в состав Бухары и расположен так, что может легко подвергнуться нашествию, но средства обороны достаточны для того, чтобы приостановить натиск армии узбеков и предотвратить вторжение. Впрочем, все эти маленькие княжества сохраняют свою независимость.
Хотя Бухара имеет торговые сношения с Персией, Афганистаном, Индией, Кашмиром, Кашгаром и Малым Тибетом, она не поддерживает с этими странами никаких политических отношеий. В продолжение 20 лет своего правления хан ограничился в своих отношениях с Кашгаром отправкой коменданту этого города одного письма с приложением некоторых подарков.
Он не установил никакой связи с персидским шахом, которого должен ненавидеть как из-за принадлежности к разным сектам и предоставления убежища его недовольным подданным, так, наконец, потому, что персы питают отвращение к бухарцам, которые, как об этом уже упоминалось, держат в рабстве более 30 тыс. их соотечественников.
Бухарский хан, будучи весьма набожным мусульманином-суннитом, ежегодно посылает в Константинополь османскому падишаху как представителю и преемнику халифов весьма значительную сумму денег и заверения в уважении, дружбе и преданности. Великий султан ответил на это в 1818 году отправлением посланца с несколькими благочестивыми книгами; тот был принят повелителем правоверных с большим почетом.
В течение полустолетия не проходило и года; чтобы русское правительство не принимало нескольких бухарских дипломатов. Обыкновенно это бывают купцы, личная польза которых, а также интересы первого министра побуждают домогаться верительной грамоты и звания посланца. Прикрываясь этим титулом, они ввозят товары, не уплачивая пошлины, и таким образом знакомятся со страной, превращающейся для них в важный источник богатства.
Политические связи Бухары в общем мало развиты вследствие равнодушия ее государя. Пока его доходы не страдают, он предоставляет государственные дела воле случая. Заканчивая эту главу, мы должны сказать, что характерными чертами полуварварского бухарского правительства являются суеверие, известный дух воинственности и алчность, которую порождает влияние, оказываемое этой страной на окружающие ее небольшие ханства.
Книга третья. Глава восьмая.
Нравы и обычаи. Влияние ислама. Частое посещение мечетей. Суеверие. Пьянство, Пороки. Русские рабы. Необходимые репрессалии. Учтивость и церемонии. Одежда. Любопытство бухарских женщин. Цивилизация. Состояние просвещения. Распространенные в Бухаре языки. Медресе. Заботы хана о медресе.Возможность введения европейской цивилизации. Пожелания автора.
Население Бухары состоит из кочевников и оседлых жителей, одни из которых земледельцы, другие - горожане. Это обусловливает известное различие в нравах. Так как обычаи кочевников почти такие же, как и других пастушеских мусульманских народов, я буду беседовать с читателем главным образом об обычаях оседлых бухарцев: я только их и имел случай наблюдать.
Я должен, между прочим, снять с кочевых узбеков-бухарцев упрек, который слишком часто делается по их адресу в Европе, где их считают похитителями людей. Покровительство, которое бухарское правительство оказывает торговле, известный порядок, существующий в управлении, наконец, закон Корана, запрещающий мусульманину-сунниту владеть рабом одной с ним веры, положили в Бухаре конец обычаю похищать людей.
Индусы, персы, русские, армяне приезжают в Бухару совершенно безопасно, если правительство убеждено, что они действительно купцы. В плен берут только во время войны, что особенно практикуют узбеки и туркмены Мервского округа, совершающие набеги против хорасанских персов.
Так как ислам оказывает очень большое влияние на быт исповедующих его народов, последние почти всюду придерживаются одинаковых обычаев. Кроме того, узбеки - настоящие тюрки, нравы которых имеют много общего с нравами константинопольских османлы, и все, что делает халифа все, что происходит в Стамбуле, вызывает восхищение мусульман в Бухаре.
Мусульманин мнит себя безупречным, если исполняет предписания, содержащиеся в Коране и в комментариях к нему, заменяющих собой кодекс законов. Ему чужды более глубокие нормы поведения, диктуемые нам совестью и честью.
Бухарцы более чем суеверны, и правительство не пренебрегает ничем, чтобы поддержать в них это чувство. В Бухаре имеет силу закон, воспрещающий кяфирам одеваться одинаково с правоверными, но в то же время кяфиры не должны носить одежду, резко отличающуюся от обычного костюма. Они должны брить голову, носить длинное платье, чтобы их нельзя было очень легко признать за "неверных", вид которых вызывает у правоверных чувство ненависти и презрения.
Правительство покровительствует обращению в ислам: почти все рабы вынуждены принять мусульманскую религию, носить чалму и подвергнуться обрезанию. При этом власти воображают, что совершают весьма богоугодное дело. Религиозный бухарец считает себя оскверненным, прикасаясь к предмету, поднесенному кяфиром.
Всякий раз, когда дети говорили мне "селям-алейкум", обычное приветствие мусульман, означающее "да будет с вами мир", я слышал, как взрослые мусульмане грубо говорили детям, что к "неверным" не разрешается обращаться с этим приветствием.
Нетерпимость и суеверие настолько распространены в Бухаре, что нечего удивляться тому, что "неверные" платят налоги в большем размере, чем другие жители, что они подвергаются большим притеснениям. Дух управления таков, что ни одна религия, кроме ислама, не может открыто исповедоваться в Бухаре. Вот почему не следует искать в этой стране ни гебров, ни несториан; одни евреи сумели удержаться в силу своей изворотливости.
Правительство рассматривает молитву как непременную обязанность и общественный долг. Оно не ограничивает своих действий соблюдением законов и надзором за тем, чтобы соблюдались права всех жителей. Оно стремится также, хотя это и противоречит духу ислама, управлять религиозным поведением каждого. Всякий домовладелец обязан отправляться чуть свет в свою мечеть. Полицейские чиновники осведомляются у привратников мечетей об именах тех, кто пропускает молитвы, и выгоняют их из домов, применяя силу.
Каждый вечер на Решстане около 4 часов, в этот посвященный молитве час, полицейские выгоняют всех продавцов и покупателей и отправляют их в мечеть. Следует заметить, что в это время базар обычно бывает наиболее оживлен.
Полицейские или базарные надсмотрщики бросаются на людей с большими бичами шириной в три пальца и избивают всех, кто попадается им на пути. Толпа шумит: одни кричат, другие смеются и убегают, лавки, столы, палатки исчезают в мгновение ока, и мечеть наполняется благочестивыми мусульманами, привлеченными к божественной службе ударами бичей!
В Бухаре можно встретить все суеверные представления, к которым чувствуют пристрастие мусульмане. Следовательно, там в почете астрология: у хана свой астролог, который получил образование в Исфагане. Обычай приносить в жертву козла в память какого-либо друга, какой-нибудь почитаемой особы или святого распространен среди киргизов так же, как и в Бухаре. Верхушка одного из портиков Бахауддина украшена множеством козлиных рогов, посвященных святым.
Если столько европейцев еще питают веру в ложное искусство предсказывать будущее, то как же этот сумасбродный предрассудок чужд бухарцам? Карты, распространенные в России и у индусов, бухарцы заменяют игральными костями. Они насаживают четыре кости на одну проходящую через них железную ось и поворачивают этот механизм. В результате после известных весьма сложных комбинаций из костей они считают, что получают возможность предсказать хороший или дурной исход дела.
В Бухаре, как и во всех мусульманских странах, встречаются пилигримы, облаченные в длинный плащ, с сосудом из тыквы-горлянки и посохом. Попадаются и сумасшедшие, вприпрыжку бегающие по улицам, - они считаются полусвятыми.
Большинство бухарцев не курят, потому что Коран запрещает употреблять любой наркотик. Эта строгость вызвала недовольство одного из посланцев великого султана, подвергшегося при въезде в Бухару осмеянию за то, что он курил трубку. Персидские рабы много курят и пользуются кальяном {Род трубки, в которой дым проходит через воду.}. Я сам видел, как в земле выкапывали две ямки, соединяющиеся вместе, и, положив табак в одну из них, курили через другую, заменяя трубку.
Известно, что во всех мусульманских странах употребление крепких напитков воспрещено и даже карается смертной казнью. Однако довольно много бухарцев, особенно состоятельных или молодых, предаются пьянству, но это всегда происходит втайне, и поэтому на улице никогда не видно пьяных.
Я видел детей первых бухарских сановников, с жадностью выпивавших стакан вина и в тот же момент терявших голову. Сам куш-беги признался нам откровенно, что в молодости он выпивал в компании с нынешним ханом.
Тюря-хан, предполагаемый наследник престола, потеряв вкус к плохому бухарскому вину, ежевечерне опьяняет себя опиумом. Этот принц, отличавшийся, говорят, знаниями и умом, едва дышит из-за этого страшного наркотика.
Один из ханских сыновей, сообщив как-то г-ну Негри, что ему предстоит аудиенция у хана, назначил час, когда надлежало прибыть, и, зная, что мы пьем вино, умолял г-на Негри не приходить пьяным.
Женщины легкого поведения {Они были изгнаны из Бухары отцом нынешнего хана лет 30 назад; погати все были цыганки.} преследуются в Бухарии, а внебрачные связи наказываются смертью. Один молодой бухарец из хорошей семьи, которого я спросил, в чем состоят его развлечения, сказал мне, что об дает обеды, во время которых рабы играют на музыкальных инструментах, ходит на охоту и, наконец, у него есть свои джуани, или любимцы.
Я был удивлен спокойствием, с которым он произнес это слово, которое свидетельствовало, насколько свыклись здесь с самым постыдным пороком. Бесполезно приводить другие примеры в том же роде.
Азиатские ханства ведут с киргизами и туркменами торговлю рабами, источником которой прежде всего являются разбои, совершаемые этими кочевыми народами, и войны с персами. Уже было указано, что взятие Мерва увеличило на 25 тыс. число персидских рабов в Бухаре, каковое мы определяем тысяч в 40. От 500 до 600 русских томятся в рабстве: они были проданы киргизами, или туркменами, захватывавшими потерпевших кораблекрушение рыбаков на восточном берегу Каспийского моря, или хивинцами.
Читральцы, сияхпуши, хезарейцы и даже грузины также находятся в числе рабов. Число это не уменьшается, потому что рабам дают в жены персианок и их существование связано с интересами их господ. Стоимость сильного мужчины примерно от 40 до 50 тилля (от 640 до 800 рублей ассигнациями). Если это ремесленник, например столяр, кузнец или сапожник, за него платят до 100 тилля (1,6 тыс. рублей ассигнациями). Женщины обычно стоят дешевле, чем мужчины.
Если же они молоды и красивы, то стоят от 100 до 150 тилля (от 1600 до 2400 рублей ассигнациями). Участь рабов в Бухаре внушает ужас. Почти все русские жаловались на то, что очень плохо питаются и измучены побоями. Я видел одного раба, которому его хозяин отрезал уши, проткнул руки гвоздями, облил их кипящим маслом и вырезал кожу на спине, чтобы заставить его признаться, каким путем бежал его товарищ.
Куш-беги, увидев однажды одного из своих русских рабов в пьяном виде, велел на следующий день довесить его на Регистане. Когда этого несчастного подвели к виселице и стали принуждать отказаться от православия и сделаться мусульманином, дабы заслужить помилование, он предпочел умереть мучеником за веру.
Большая часть русских невольников, находившихся в окрестностях Бухары, содержались в заключении и работали с кандалами на ногах в продолжение последних недель нашего пребывания в этом городе. Лишь один из них сумел присоединиться к нам верстах в 100 от Бухары после 18-дневного скитания по пустыне.
В течение этого времени он поддерживал себя только водой и мукой. Он выразил нам самым простым и трогательным образом тревогу, которую испытал, увидев нас (так как он боялся, не были ли мы киргизами, хивинцами или узбеками), и крайнюю радость, когда узнал наших казаков. Я не смогу описать бурного восторга десятка русских невольников, которых мы выкупили в Бухаре и во время пути. Они проливали слезы радости.
Поверят ли, что бухарское правительство было достаточно жестоко, чтобы препятствовать этим выкупленным русским вернуться на родину! Это фанатическое правительство даже запретило своим подданным продавать нам русских под тем предлогом, что якобы вследствие этого уменьшится число прозелитов.
Нужно было видеть несчастных русских невольников в Бухаре и Хиве, чтобы воодушевиться пламеннейшим желанием освободить их. Может ли покупка этих людей, похищенных из родных мест в обстановке полного мира, рассматриваться как вид какого-то законного владения?
Разве репрессалии, которые предпринимает русское правительство, задерживая во всей империи бухарцев и хивинцев с их товарами с целью заставить эти народы вернуть в Россию ее подданных, будут несправедливы или безуспешны?
Посредством этой суровой, но справедливой меры не будут ли возвращены на родину, в круг родных, к своей вере тысячи людей, исторгнутых из пределов России или из лона своих семей? Состоятельные бухарцы обыкновенно имеют до 40 рабов. Некоторые крупные вельможи, вроде куш-беги, обладают, быть может, сотней, так как у них, должно быть, большое окружение и они владеют обширными садами и другими поместьями.
Нет почти ни одного зажиточного бухарца, у которого не было бы сада за городом и маленького домика, куда он отправляется летом во время жары подышать чистым воздухом. Владельцы поместий отдают свои земли в аренду или обрабатывают их с помощью рабов. Приятности жизни, домашние радости, общественные удовольствия еще очень мало известны в Бухаре. Дома холодны и сыры зимой, в них нет никакой мебели, кроме ковров, одеял и подушек.
Доступны только удовольствия, вкушаемые в гаремах. Никакие большие собрания не оживляют однообразного и молчаливого существования бухарца. Я никогда не видел танцующих, кроме слабоумных, которые поют, ударяя в такт руками, "ба-ла-ки-бла", как черкесы, поющие слоги "а-пу-па-пю-па". Персидская цивилизация, насажденная в Бухаре Тимуром, проявляется в некоторых обычаях вежливости.
После смерти первой супруги куш-беги, женщины, весьма уважаемой мусульманами, самые значительные люди в Бухаре явились к нему с визитом, чтобы выразить соболезнование. Куш-беги роздал богатые подарки родным покойной и нищим, которых кормил в течение нескольких дней.
Бухарец, приходящий в гости к другому, входит только тогда, когда получает позволение хозяина, который предлагает гостю чай, фрукты и сласти. Особой вежливостью со стороны хозяина считается, если гость унесет их с собой. Всякий раз, когда мы приходили к куш-беги, он предлагал нам конфеты или сахарные головы, которые посылал нам после аудиенции. Сам хан также дарит сахар; часто он прибавляет к нему комплект одежды из подарочной материи, известной в Бухаре под названием сарпай.
Прежде чам войти к женатому бухарцу, обычно ждут несколько минут, давая женщинам возможность скрыться. Самая почтительная манера садиться -- присесть на колени, опираясь на пятки и икры. Если же хотят расположиться поудобнее, то садятся, подобно нашим ученикам портных, скрестив ноги.
При приветствии бухарцы слегка наклоняются, кладут правую руку на сердце и произносят слово "хош". Эта учтивость часто преувеличивается самым смешным образом, особенно рабами: они несколько раз поворачивают голову, наклоняют ее к левому плечу, держат обе руки на сердце, чудаковато улыбаясь и торжественно произнося "хош", словно падают в обморок от удовольствия.
Обитатели Бухары отличаются учтивостью, раболепием и низкопоклонством. Вежливость бухарцев нас поражала тем более, что мы только что провели несколько недель с киргизами, которые крайне грубы.
Пища бухарцев очень проста: после утренней молитвы они пьют чай, который кипятят с молоком и солью, что делает его чем-то похожим на суп. Они обедают не ранее 4 - 5 часов. Обед состоит из плова, приготовленного из риса, моркови или репы и бараньего мяса. Сейчас же после обеда пьют чай, заваренный как в Европе. Кофе они не пьют. Едят бухарцы пальцами, не имея понятия о ложках и вилках.
Одежда бухарцев состоит из одного или двух длинных платьев из синей или полосатой бумажной материи. Одно, покороче и поуже другого, заменяет рубашку. Почти все бухарцы носят белую чалму из бумажной ткани около 15 или 20 аршинов длиной. Персидские рабы часто носят цветные шапки; многие узбеки носят только остроконечные шапочки из красного сукна, обшитые куньим мехом. В Бухаре, как и в Константинополе, форма чалмы обозначает различные звания или состояния.
Все жители этой страны носят под широкими панталонами короткие и узкие кальсоны, которые они не снимают никогда то ли по лености, то ли ради приличия. Состоятельные особы пользуются полушелковыми или суконными халатами, богатые государственные чиновники одеты в кашемир и парчу, которые варьируются согласно чину.
Одежды из блестящих золотых тканей, ослепительно белые чалмы, густые бороды - все это представляет собой любопытное зрелище во дворе арка, через который мы проследовали, направляясь на нашу первую аудиенцию.
Женщины носят на улицах длинное покрывало, рукава которого соединяются сзади, и черную вуаль, совершенно закрывающую лицо. Они плохо видят сквозь нее, но, встречаясь с одним из нас тайком, приподнимали уголок. Женщины-таджички даже находили удовольствие в том, чтобы дать нам возможность увидеть их прекрасные глазки. Среди бухарских дам вошло в моду ходить смотреть ференги {Чужеземцев.}; край навеса нашего дома был для них местом собраний и пределом, который приличие полагало их любопытству.
Там некоторые красавицы, незаметно для бухарцев, предоставляли себя нашим взорам, и нас часто восхищали черные, полные огня глаза, великолепные зубы и очень красивый цвет лица. Бухарская суровость скоро положила конец этой слишком светской моде: полиция запретила женщинам приходить под наш навес, и мы были лишены удовольствия, оживлявшего наши беды.
Зачем эти прекрасные создания так уродуют себя, пропуская через ноздри кольцо и употребляя притирания, в то время как природа наделила их столькими прелестями! Женщины и некоторые мужчины красят себе ногти в красный цвет соком истолченной травы хенне.
Персы используют это растение для окраски бороды в красный цвет, после чего она легче принимает черную краску. Я видел в Бухаре белых лошадей, хвосты которых были выкрашены в красный цвет этим растением. Бухарские женщины красят брови в черный цвет и соединяют их черной чертой, сделанной особым видом глазной примочки. Наконец, они красят ресницы и край век в черный цвет сурьмой, доставляемой из Кабула и выделываемой из графита.
Некоторые бухарцы и индусы пользуются тем же приемом. Бухарские франты выщипывают волосы из верхней части щек, и за этой работой часто можно видеть брадобреев в их заведениях, открытых на улицу. Влияние кочевых привычек сказывается в отсутствии экипажей в Бухаре: у бухарцев нет никаких других повозок, кроме больших двухколесных телег, о которых мы говорили выше и которыми никогда не пользуются для переезда с одного места на другое.
Для этого существуют верблюды, лошади, мулы и ослы. Лошадь иной раз перевозит целую семью, и дети с самого нежного возраста, таким образом, учатся быть хорошими наездниками. Разъезжающими на мулах я видел только ханских жен: они попарно сидели на одном животном.
Подобно другим бухарским дамам, они пользуются правом ездить в гости. За всадником более высокого сословия следует пешком слуга для охраны коня; богатый использует для этого одного из своих рабов, и грустно видеть, как всадники-беки, почти всегда ездящие быстрым аллюром, вынуждают бежать за собой запыхавшихся рабов. Бедняк велит сопровождать себя сыну и обычно едет более умеренным шагом.
Из этого описания бухарских нравов можно судить, что роскошь там до настоящего времени ограничена. В основном они тратятся только на лошадей и одежду. Персидские ковры у них весьма посредственны; почти нет мебели; совсем нет столовых часов, редки и карманные. Нет никаких серебряных вещей и оконных стекол; дома выстроены скверно. Наконец, они вовсе чужды искусству наслаждаться роскошью, которую мы умеем ценить и к которой привыкли.
Если бухарцы не чувствуют еще ее ценности, то это надо приписать недостатку цивилизации, влиянию древних обычаев, боязни обнаружить свои богатства в деспотическом государстве и скупости, господствующему пороку в этой стране. Впрочем, я убежден, что их торговые связи с Россией и Индией привьют им вкус к роскоши, так как она слишком льстит тщеславию и в ней слишком много очарования, чтобы не восторжествовать над всеми препятствиями.
Старинная репутация Бухары как города науки доказывает, что в очень отдаленную эпоху этот город был очагом просвещения. Он обязан этим, несомненно, торговле и богатствам, которые всегда оказывают большое влияние на прогресс цивилизации. Если, как с вероятностью утверждают, морские сообщения, облегченные конфигурацией берегов Европы, сильно содействовали распространению просвещения в этой части света, то не следует ли извлечь подобный же вывод из аналогичных фактов?
Караваны - это сухопутные флотилии; бухарская нация, которая видела, как они стекались к ней в течение веков, испытала счастливые последствия этих связей. Мы знаем о великолепии Бухары при династии Саманидов (875--999 годы) и славу, которую ей доставляли науки в эпоху Авиценны. Самарканд тогда был еще более блестящим городом, и его пышность уменьшилась только после падения Газневидов (1186 г.). Местная цивилизация была также развита в Хорезме.
Чингис предал там все огню и мечу, и вскоре варварские джагатаи наложили свой железный скипетр на эту несчастную страну. Тимур, имевший, как говорят, вкус к наукам, искусствам и роскоши, вызвал в Мавераннахр ученых своей обширной империи, и новая цивилизация родилась в отчизне этого завоевателя. К этой эпохе нужно отнести небольшое число знаний, переживших опустошения, произведенные узбеками.
Теперь же схоластическое богословие поставлено во главе наук в Бухарии и исключительно око составляет предмет знаний. Медресе содержат большое число учащихся, которые в течение 10, 20 и даже 30 лет изучают многочисленные комментарии к Корану и таким образам тратят лучшие годы жизни, не развивая своих способностей; когда их память, наконец, достаточно обременена пустяками, они становятся мударрисами, или муллами; тщеславясь своим бесполезным знанием, они презирают всякого, кто им не обладает.
Никчемные споры о смысле стихов Корана, о положениях, которые никто не смеет опровергать, чтение более или менее точных переводов из некоторых трудов Аристотеля - вот в чем состоят занятия бухарских философов.
Время от времени сам хан предлагает богословские вопросы, которые мударрисы, собравшись на заседание, обсуждают часто в его присутствии. Один мударрис проницательного и смелого ума осмелился как-то выступить против общепринятых идей и доказывал справедливость своих мнений с неопровержимой логикой. Улемы, вместо того чтобы отвечать, приказали ему замолчать, если он не желает быть сброшенным с верхушки минарета большой мечети.
Понятно, что эта угроза положила конец дискуссии. Как и остальные мусульманские народы, бухарцы питают большое уважение к медицине. Но они примешивают к ней нечто от химии, от тайных знаний, и эта наука пребывает в застое вследствие убеждения, что все находящееся в древних медицинских трудах - истинно и возражению не подлежит. Хороший бухарский врач, прощупав пульс больного, должен быть в курсе его болезни, не задавая никаких вопросов.
Подразделяя физическое строение тела на холодное или горячее, влажное или сухое, он делит медикаменты на крепительные, горячительные, ослабляющие или прохладительные. Эти доктора знают только об артериях и не имеют точных сведений о природе вен. Они различают три главные артерии, из которых одна примыкает к голове, другая -- к груди и третья - к желудку. Эти идеи были в моде в Европе, я думаю, несколько столетий назад.
Астрономия в Бухаре, как уже сказано, непосредственно связана с астрологией. Астролог хана должен ему предсказывать все затмения по меньшей мере за два дня с целью предотвратить неприятное и даже страшное впечатление, которое может возникнуть в результате наступления этого явления. Нынешний астролог в Бухаре (он там в единственном числе) умеет вычислять движение Луны.
Он полагает, что Солнце вращается вокруг Земли, что кометы происходят от столкновения двух планет, что хвост кометы является результатом этого столкновения, что существует только пять планет. Наконец, он преклоняется перед системой Птолемея и считает Улугбека непогрешимым.
Самые ученые бухарцы имеют весьма слабые сведения по географии, и им были бы незнакомы и карты, если бы какой-то купец не привез две или три из России, но они почти никого не интересуют. Сам первый министр не имеет о них ни малейшего понятия.
Не ушло далеко в Бухарии и изучение истории. Суровые муллы рассматривают его как занятие нечестивое или по меньшей мере бесполезное, и светские люди отдаются ему только в качестве отдыха. Впрочем, из этого проскрипционного списка исторических трудов следует исключить летописи Искандера Зулькарнайна (Александра Великого), которые вызывают всеобщий интерес. Один мулла читал по приказанию хана эту историю во всеуслышание на площади, где был окружен множеством слушателей.
После чтения последние предложили мулле небольшое вознаграждение. Можно было вообразить себя перенесенным из глубины Бухарии на олимпийские игры в среду самого цивилизованного на земле народа!.. Познакомившись с чтецом этих анналов, я попросил у него разъяснений по поводу пути следования Александра в Согдиане и расположения завоеванных им крепостей. Этого мулла не знал или не хотел отвечать по памяти.
Он обещал мне порыться в своих книгах. Но свой ответ он превратил в дело государственной важности и уклонился от намеченного свидания под предлогом, что это может быть неугодно хану. Эта осторожность сначала доставила мне большое огорчение, потому что я рассчитывал собрать кое-какие сведения.
Впрочем, я утешился, подумав о малой достоверности сообщений персидских историков, единственных, у которых бухарцы могли бы навести справки, и припомнив, что для придания славы своим предкам они приписывают Александру Великому персидское происхождение.
Несмотря на большое число медресе или колледжей, находящихся в Бухаре, большинство жителей не умеет ни читать, ни писать. Необходимость приобретать эти познания для того, чтобы преуспевать в торговле, заставляет большинство таджикских купцов посылать своих сыновей в школы.
Многие из них ходят также в медресе, хотя таджики, которых очень презирают, крайне редко становятся членами высшего духовенства. Дети знатных особ учатся только читать, писать и произносить наизусть цитаты из Корана. Ханские сыновья занимаются с учителями на дому.
Сам хан разъясняет им Коран на собраниях, на которых присутствует более 300 слушателей. Наиболее распространенные языки -- персидский и тюркский. Первый - язык таджиков, городских жителей и всех более или менее цивилизованных бухарцев. Им пользуются при ведении дел и для переписки.
Употребляемое в Бухаре персидское наречие не очень сильно отличается от того, на котором говорят в Персии. Тюркский язык, отличающийся своей грубостью, употребляется только узбеками-кочевниками и туркменами. Он очень похож на тот, на котором говорят киргизы и русские татары.
Если бухарский хан когда-нибудь пожелает распространить просвещение в Средней Азии, то здесь его поддержит столичная медресе. Для этого необходимо расширить преподавание, и результаты будут удачными, так как в Бухарии любят учение и уважают знания. Основание школы считается благочестивым делом, а содержание школьников из бедных семей - долгом. Все доходы, которые хан извлекает из таможен, должны распределяться муллам, мударрисам, учащимся и беднякам.
Этот закон строжайше соблюдается правящим ханом, который платит мударрисам от 100 до 200 тилля жалованья, учащимся -- до 300 тенег и многократно раздает щедрые подаяния. Часто сам хан жалует учащимся награды деньгами и сарапаи по представлению мударрисов; сумма увеличивается по мере того, как ученик переходит из класса в класс и когда он удостаивается звания ишана {По проф. Сенковскому (рукописное примечание), "ишан" означает почетный титул, который в Бухарии присваивают улемам высшего ранга.}.
У богатых людей существует обычай не отказывать в обеде или небольшом денежном даре учащимся или талибам, которые являются к ним без приглашения и даже не будучи знакомы. Этот дар называется садакат или хайрат.
Тимур жаловал различным медресе большое количество земли, десятая часть доходов с которой распределялась между учащимися. Из только что сказанного читатель поймет, каким образом Бухара может содержать более 10 тыс. учащихся или студентов, которые живут при медресе, мечетях и у частных лиц. Однако большинство желающих приобрести знания не могут это осуществить, что объясняется только влиянием предрассудков и фанатизма, внушаемых мусульманской религией.
Можно ли поверить, что в Бухаре нет библиотеки, в которой было бы более 300 томов? Ханская библиотека содержит около 200 томов. Лишь немногие медресе располагают книгохранилищами. Я всегда буду сожалеть, что мне не удалось их видеть, хотя меня и уверяли, что в них содержатся только богословские и медицинские сочинения. Достойно замечания, что Шах-Мурад, покровительствуя только военным, упразднил жалованье 400 мударрисам и сильно сократил число мулл.
Этот факт любопытен, ибо доказывает, что влияние улемов в Бухаре незначительно и что там было бы легко осуществить различные реформы. И если когда-нибудь Бухару возглавит просвещенный человек, то он, конечно, сумеет оказать на Среднюю Азию благотворное влияние "и просвещение, заимствованное Европой из Азии, сможет быть возвращено, обогащенное исследованиями и разумом веков".
Развитие просвещения в России обязывает эту обширную империю осуществить стоящую перед ней благородную задачу. России надлежит помочь среднеазиатским ханствам распространить в этих странах все блага европейской цивилизации.
Заключение.
Проезжая по различным странам Европы, получаешь почти одинаковые впечатления. Религия, нравы, привычки, человеческие расы почти те же самые. Даже природа похожа: путешествуешь ли в Швейцарии или по Апеннинам, в Тироле или в Пиренеях, на юге Крыма или на севере Богемии. Напротив, путешествие по Востоку поражает новизной предметов, и интерес, вызываемый им, совсем особого рода.
Я вспоминаю пустыни протяжением в 70 дней пути, которые пересек, их сухость, однообразие, обширные пространства их озер, реки, текущие почти в уровень с поверхностью, сухие русла рек, причудливые эффекты миражей, редкие экземпляры животных, необычные лица и кочевые обычаи киргизов, их войлочные юрты, караваны верблюдов. Все мне казалось новым. Мне представлялось, что я перенесен в другой мир.
Я встречал людей, живших только рыбной ловлей, обитавших в камышовых хижинах и своим оседлым образом жизни приближающихся к земледельцам... Путешественник снова поражен, когда, выйдя из степей, он вступает в возделанную часть Бухары - подлинный оазис, где начинает понимать, что такое "восточная цивилизация". Исключительное плодородие земли, искусство, с которым она обрабатывается, меня изумили.
Я впервые увидел там дома, построенные в азиатском стиле, и селения, окруженные зубчатыми стенами, -- предосторожность, доказывающая, что жители беспрестанно опасаются нападений врага.
Я заметил влияние, которое оказывает власть произвола на нравы бухарского народа, страх, который внушает ему эта власть, и пагубные последствия религиозной нетерпимости. Столица страны напоминает монастырь, где надзор за соблюдением предписаний и обрядов религии представляется основным занятием правительства.
Впрочем, эти действия государственной власти не делают людей лучшими. Мысли бухарцев исключительно направлены в сторону торговли, и жажда наживы слишком велика, чтобы они могли примирить заботу о торговых делах с монастырским образом жизни, которому их хотели бы подчинить.
Это путешествие все же удовлетворило мое любопытство, не оставив, однако, никакого приятного впечатления и никаких утешительных воспоминаний...
Приложение.
Выдержки из книги "Reise von Orenburg nach Buchara von Eduard Eversmann", Berlin, 1823*.
* Эта глава под заглавием "Бухарские лекари" была переведена на русский язык немедленно по выходе в свет книги Эверсмана и помещена в "Сибирском вестнике" Гр. Спасского за 1823 год, ч. 4, стр. 179 - 183. Ввиду устарелости языка и неполноты прежнего перевода, к тому же представляющего сейчас библиографическую редкость, здесь предлагается новый перевод. Этот перевод любезно просмотрен действительным членом Академии медицинских наук СССР проф. В. Н. Терновским, за что приношу ему дружескую благодарность. - Прим. пер.
Врачи (стр. 97 - 100) {В скобках - страницы из книги Эверсмана.} в Бухаре весьма многочисленны, а лекарств еще больше. Почти каждый учившийся является до некоторой степени врачом, так как читал медицинские книги.
Система, которой здешние врачи пользуются в своей практике и согласно которой они лечат или желают лечить все болезни, сходна с системой Брауна: болезни разделяют на горячие и холодные, так же как и лекарства и кушанья. Когда к ним приходит пациент, то они прежде всего определяют качество его болезни - горячая она или холодная (стеническая или астеническая). Если она горячая - то прописываются холодные лекарства, если холодная, то - горячие.
Таким же образом они назначают диету (называемую пархиз), которой придают большое значение. В их [медицинских] книгах все лекарства и кушанья обозначены либо как горячие, либо как холодные; при этом дело доходит до того, что, например, мякоть винограда считается холодной, а косточки, наоборот, горячими; один лишь хлеб не относится ни к тому, ни к другому. Сверх того, различаются, понятно, разные степени тепла и холода, например очень горячее, очень хрлодное, почти безразличное и т. п.
Сам врач лекарств не раздает, а когда его посещают пациенты и болезнь будет признана, например, горячей, то он выписывает на листке бумаги произвольное число холодных лекарств; больной платит за этот листок теньгу, идет с ним на базар в москательную лавку и покупает какое-нибудь из прописанных лекарств.
Если оно не помогает, он пробует другое и т. д. Хотя врачи в известной мере и осведомлены о специфических действиях лечебных средств, однако применяют эти сведения редко. При этой Брауновой системе они чувствуют себя столь же спокойно, как и последователи Брауна {Эти взгляды высказывались представителями античной медицины - Гиппократом и особенно Галеном, а свое обстоятельное теоретическое обоснование получили в Каноне Ибн-Сины (Авиценны).
- Прим. В. Н. Терновского.} в Европе, но врачам доверяют здесь еще меньше, чем там, так что, не будь в Бухаре плата за лечение столь дешевой, у врачей, конечно, было бы мало практики. Их хирургические познания сводятся почти только к умению пускать кровь, да и то в городе есть один-единственный хирург, который, по их мнению, умеет делать это как следует.
По их книгам - и это является основным положением - вена пефалика, как в это верили и наши предки, начинается от головы, а вена базилика - от живота; этим бухарцы и руководствуются при кровопускании.
Когда я раз оперировал тризиах, мне сообщили, что несколько лет назад здесь был афганский врач, который делал то же самое, но рану не стягивал пластырем, а сшивал. Вероятно, этот афганец видел, как подобную операцию производили англичане.
Зато совершенная мной здесь операция весьма повергла бухарских врачей в изумление. Они обращают большое внимание на пульс и, хотя среди них нет никого, кто имел бы об этом малейшее представление, все же утверждают, что настоящий врач узнает по пульсу любую болезнь, местную и общую. Ко мне ежедневно приходили люди, протягивали руку, и я должен был по пульсу определить, что у них: например, рана на ноге или еще что-нибудь в этом роде.
Подобное же убеждение существует у киргизов, так же как, наверное, у всех неевропейских народов. Врач в этом случае должен, разумеется, помогать себе как умеет. Когда я в прошлом году заехал из Оренбурга к захворавшему киргизскому султану Арунгазы, то первое, что он сделал, это протянул мне руку для прощупывания пульса. А поскольку мне было известно ошибочное мнение киргизов по этому поводу, я сделал ученую мину и пробовал его исподволь выспрашивать.
Но мой первый вопрос: "Не болит ли у тебя голова?" - оказался неудачным -- он повернулся с насмешливой улыбкой к сидевшему возле него и сказал: "Он пощупал пульс и даже не узнал, что у меня болит шея". Дело в том, что он страдал французской (т. е. венерической.- Ред.) болезнью. Но в дальнейшем мне удавалось всякий раз его перехитрить. Так, например, он сказал мне, что просил лекарства для оказания помощи одной из его жен, про которую я еще раньше слыхал, что она бесплодна.
Когда я навестил ее и она протянула руку для прощупывания пульса, я долго проделывал эту манипуляцию и наконец сказал с выражением глубокой учености: "Эта женщина не рожает детей". Всеобщий возглас: "Верно, верно!" - подтвердил мой диагноз.
Лекарственные вещества (стр. 100) различных видов имеются здесь, в Бухаре, по данным некоторых врачей, в количестве, превышающем тысячу, по другим - их более 500, и это действительно так. Я как-то был в лавке, торгующей медикаментами, и мне кажется, что последняя цифра не преувеличена.
Наибольшее число лекарственных средств бухарцы получают из Индии, кроме трав и цветов, которые они по большей части привозят из гор неподалеку от Самарканда или разводят здесь в садах, что относится также ко многим разнообразным семенам.
Болезни (стр. 100 - 105), наблюдающиеся здесь чаще всего, я описываю вкратце ниже:
1. Особый подкожный червь (ришта). Это длинный нитеобразный червь, который располагается многочисленными завитками под кожей, так что его можно осязать и видеть. Он причиняет невыразимую боль и под конец, после того как пораженная болезнью часть тела сильно распухнет, обнаруживается в том или ином месте. Он может появиться в любой части тела и больше всего страданий вызывает там, где более всего приближается к костям или где кости окружены меньшим количеством мускулов.
Многие сильно страдают от этих червей и заполучают их ежегодно по 7, 8 и до 12. Иные, например, хвастаются, что никогда не подвергались этой болезни. Однако последняя так часта, что в среднем немногие остаются пощаженными ею.
Червь появляется только в течение восьми месяцев теплого времени года и главным образом в самой Бухаре, реже в окружающих ее селениях. В других же городах, например в Коканде, Ташкенте, Туркестане и т. д., говорят, его вовсе нельзя найти.
Здесь господствует всеобщее мнение, что эта болезнь происходит от воды и что червь в ней живет, почему состоятельные люди никогда летом не пользуются для питья водой из городских водоемов, а доставляют ее из загородных каналов. Что червь может заводиться от воды, вполне вероятно, но что он прогрызает желудок и кишечник до конечностей или до того места, где выходит наружу, этого я не могу допустить, так же как того, что, например, глисты в местностях, где они эндемичны, обитают в воде.
Вообще говоря, справедливо, что не пьющий воды не заболевает глистами, а здесь более или менее свободен от ришты. Но отсюда еще не следует, что их зародыши находятся в воде. Она лишь специфическим образом расслабляет кишечный тракт, вызывает скопление слизи и таким образом создает условия для произвольного зарождения глистов {Этот неправильный взгляд характерен для времени автора. - Прим. В. Н. Терновского.}.
Возможно, что гнилая вода здешних водоемов в соединении с невероятным зноем и испорченным городским воздухом своеобразно расслабляет все тело и особенно кожу, так что ее способность к сопротивлению, ее реакция не в состоянии победить ришту. Если спросят, откуда у ришты берется способность к зарождению, то пусть мне сначала ответят, откуда эта способность появляется у прочих животных, возникающих путем произвольного зарождения.
Ведь это всеобщее явление в природе, что там, где жизненные силы падают, разрушаются, на их место вступают другие силы, которые, быть может, уже раньше были в борьбе с первыми, но оказались побежденными. Может быть также, что прежние силы обнаруживаются в новых формах.
Лечение больных риштой состоит в том, что как только червь оказывается непосредственно под кожей, появившись из частей тела, расположенных глубоко, так что становится ощутим и видим подобно нити со множеством завитков, то местонахождение головки, ставшее твердым и вздутым, вскрывают, затем разрезают кожу в разных местах до самого червя, не повреждая его при этом, стремятся извлечь его в разных местах при помощи булавки и в конце концов вытаскивают из тела за головку.
Если это выполнено успешно, то больной выздоравливает. Если же червь оборвется, то все тело распухает, особенно ужасно больной участок, и болезнь очень часто грозит смертельным исходом. Искусство лечения состоит главным образом в том, чтобы определить момент, когда червь созреет и станет настолько взрослым, что есть надежда вытащить его целиком. Длина червя достигает одного-полутора аршина, толщиной же он с вязальную спицу средней величины {Первые сведения о риште см.: Филипп Ефремов.
Десятилетнее странствование и приключение в Бухарии, Хиве, Персии и Индии..., СПб., 1786, стр. 81--83. Позднее эту болезнь описывает Т. С. Бурнашев, посетивший Бухару в конце XVIII в. ["Путешествие от Сибирской линии до города Бухары в 1794 и обратно в 1795 году], "Сибирский вестник", ч. III, 1818, стр. 92 - 94 (112 - 114).}.
2. Поражение языка и гортани (кул'а). Преимущественно на нижней части языка образуются более или менее крупные волдыри (aphtac) или ранки, причиняющие большую боль и мешающие жевать пищу, при этом зев и гортань сильно воспаляются и краснеют. Болезнь эта не опасна и вызывается, вероятно, большим количеством съедаемых здесь сластей, что связано с частым употреблением чая, и является следствием испорченного и расстроенного желудка {Автор имеет в виду афтозный (язвенный) стоматит.}.
3. Родственно этой болезни недержание пищи (марраки-сафрави), заболевание, также часто наблюдаемое здесь. Кушанья, съедаемые больным, вызывают у него вскоре рвоту. Вначале эти припадки происходят изредка, а затем, если не оказать помощи, все чаще и чаще, пока болезнь не заканчивается смертью {Речь идет о рвоте желчью (vomitus biliosus).}.
4. Геморрой (бавасир), сухой и кровоточащий, здесь очень част, так что на 100 взрослых не найдется и 5, не страдающих им. Причина этого отчасти, может быть, заключается в распространенном здесь пороке - педерастии, но главным образом от обычая сидеть по-мусульмански, вследствие чего тормозится свободная циркуляция крови в нижних конечностях.
5. Оспа (чичак) распространена здесь круглый год, и от нее умирает много народу, детей и стариков. Здешние врачи утверждают, что у них нет против этой болезни никаких средств, и это естественно, так как они не умеют лечить лихорадок и не знают, что такое настойки. Коровья оспа здесь еще неизвестна; с прививанием же натуральной оспы бухарские врачи знакомы, но, насколько я знаю, не применяют его никогда.
6. Особый лишай на лице и на шее (афган). Сначала образуется несколько маленьких сухих оспинок или струпьев, которые постепенно распространяются и оставляют после себя слегка углубленные ровные места, поверхность которых имеет точно такой вид, как будто это место было обожжено. Этот лишай не распространяется кругообразно: струпья находятся не вокруг всего образовавшегося уже пятна, а только на одном его краю и так идут дальше, оставляя за собой гладкую блестящую кожу.
По крайней мере половина жителей Бухары обоего пола более или менее обезображена этим лишаем. Он поражает чаще детей, чем взрослых. Полагают, что эту болезнь занесли афганцы, откуда и ее название.
7. Сифилис (абилахи-франк, или захем, или также бада фтодаст, т. е. "ветер подул" на больного). Об этой болезни я сообщаю только потому, что она играет важную роль в истории медицины. Она отнюдь не относится к распространенным здесь заболеваниям уже на том основании, что нарушение брака и прелюбодеяние здесь по большей части наказывается смертью.
Описываемая болезнь, по рассказам врачей или скорее по данным медицинских книг, известна здесь не очень давно; вероятно, она завезена сюда бухарскими путешественниками, которые в чужих краях пользуются большей свободой, чем на родине.
Этим путем возбуждается она и поныне чаще, чем непосредственной заразой. Впрочем, бухарцы не умеют правильно отличить этот недуг от других болезней. Так, я знаю, например, что язвы другого происхождения, так же как и ломоту в костях и ревматизм, они обозначают тем же названием. У них существуют два метода лечения: один, известный всем врачам и воспринятый от персов, состоит в том, что они дают больному курить трубку с горючими травами и киноварью, которая, как правило, разрушительно действует на организм.
Другой менее известен и заимствован из некоей составленной в Константинополе книги: при нем употребляется лекарство, состоящее из многих веществ, из которых действительны только ртуть и масло (ртутная мазь). Приготовленные из него пилюли принимают утром и на ночь.
В настоящее время сифилис ужасающе свирепствует среди киргизов, которые заполучили его от русских. Болезнь распространяется там все более, так как киргизы большей частью незнакомы со свойством ее расширять круг своего действия и совершенно не имеют врачей.
8. Что касается глазных заболеваний, то здесь можно обнаружить любое из них. Число слепых так велико, что в Бухаре даже существует особое убежище для них, называемое Фатхабад, где слепцы из бедного класса получают скудное пропитание на средства хана. Особенно часты здесь оба вида бельм, стафилома, трихиаз и пр. Необыкновенно распространена темная вода: она возникает не сразу, часто проходит много лет (от 10 до 15), пока не наступает совершенная слепота.
Этой болезнью поражаются не только старики, нередко случается, что даже люди в возрасте от 15 до 30 лет уже полностью лишены зрения. Катаракта сплошь и рядом соединяется с темной водой или бывает также, что в одном глазу темная вода, а на другом - катаракта. Часто можно видеть грудных детей с катарактой, стафиломой и пр.
Причин этих глазных болезней много: отчасти сырые жилища, которые из-за жары глубоко заложены в землю и в которых нет пола, в лучшем случае они вымощены или уложены камнями; далее, отражающиеся от белой глины солнечные лучи в связи с сильной летней жарой; затем пыль, постоянно наполняющая воздух, так что приходится каждый час вытирать домашние вещи, и, наконец, частые головные простуды по причине бритья волос на голове: на ней носят плотно прилегающие шапочки, на коих помещаются чалмы, - человек сильно потеет под ними, заходит в сырые жилища, снимает головной убор, и простуда готова.
Эпизоотии (стр. 108) случаются здесь каждые четыре-семь лет, причем домашние животные погибают вдруг, без какой-либо предварительной болезни, так что в одну ночь вымирает хлев, полный скота, который вечером еще был здоров.
Нищие (стр. 106 - 108) здесь в таком количествен отличаются такой наглостью, что с ними приходится ссориться целыми днями. Их разноголосые крики, состоящие из пожеланий, молитвенных и коранических формул и благословений, вначале забавляют, но вскоре надоедают. Нищие орут так невероятно громко, что вздумавший им подражать надорвал бы голос в первые же полдня. Любой анатом с удовольствием взялся бы за препарирование голосовых связок такого нищего.
Часто можно наблюдать одного из них на перекрестке улицы, выкрикивающего на все четыре стороны света свои молитвословия столь оглушительно, что первое время я подозревал, что тут произошло смертоубийство.
Мусульманин же при этом бывает растроган и получает за один пул благословение, совершающееся следующим образом: нищий хватает его за руку и сотрясает ее с такой силой, что можно опасаться вывиха предплечья, затем берет жертвователя за грудь, трясет с той же силой и вместе с молитвами произносит пожелания всего того, что должен ему ниспослать господь бог. Я видел одного бухарца, который в подобных обстоятельствах до такой степени расчувствовался, что у него катились слезы из глаз.
Все это происходит публично на улице или на базаре, где толкутся сотни людей, и всегда только за один пул со стороны благословляемого, если прочие зрители, тронутые восклицаниями нищего, не одарят его дополнительно.
В собственной комнате в караван-сарае от этих нищих нет покоя, и многие из них при получении отказа врываются насильно, требуют подаяния и вопрошают: "Разве у тебя нет бога?" На это я часто отвечал: "Нет", и так как нищие в своей практике этого никогда не слышали, то покидали меня с отвращением.
На улицах они останавливают прохожих со словами: "Дай денег!" В качестве ревностного мусульманина хан покровительствует им и раздает много милостыни, вместо того чтобы обеспечить их работой, как это бывает в других странах. Три раза в год происходит большая раздача подаяния, когда собираются все нищие, и хан, имея подле себя мешок с деньгами, дает каждому по 3 - 4 теньги. Понятно, что это еще более умножает число попрошаек.
Говорят, в Бухаре есть нищие, располагающие состоянием в несколько тысяч, а на улицах выпрашивающие полушку. В городе, как сказано выше, существует приют для бедных слепых - Фатхабад, где их содержат за счет хана. Хотя этот приют, по слухам, густо заселен, однако нищие-слепцы бродят по улицам бесчисленными толпами.
Другой вид нищенства, несколько более высокого порядка, состоит в том, что какой-нибудь грамотей выписывает молитвы в стихах или изречения из книг, заучивает их наизусть или составляет их сам, пользуясь различными сочинениями.
Затем он является по вечерам в какой-либо караван-сарай или на улицу и громко возглашает, не найдутся ли любители, которые за несколько пулов купят у него экземпляр этого превосходного стиха. Те нищие, которые уже не могут двигаться, садятся на улице и выклянчивают милостыню. Они используют всякие уловки для получения денег: часто изображают судороги или припадки или притворяются, что они при последнем издыхании, и очень часто действительно умирают от голода и нужды.
Вино и водка в большом употреблении в Бухаре, хотя это и мусульманский город. Напитки эти изготовляют евреи и один армянин, которому принадлежит главная роль в торговле ими. Всем этим лицам дозволено заготовлять лично для себя сколько угодно спиртного и пьянствовать дома, но покидать свои жилища в нетрезвом виде они не имеют права, так же как и продавать вино: в противном случае хан может поступить с нарушителем как ему вздумается.
Так, например, пять лет назад жертвой этого закона пал первый здешний врач, немного подвыпивший на свадьбе сына: хан приказал его повесить. Но, несмотря на этот закон, хан действует так, как ему заблагорассудится: недавно он распорядился произвести обыск во всех еврейских домах, и там, где были обнаружены запасы вина, владельцы были жестоко избиты в своих собственных домах, а самый богатый из них посажен в тюрьму на хлеб и воду, где его ежедневно избивали; его предупредили, что он получит свободу только в том случае, если подарит хану свой каменный дом, стоимость которого достигала 800 тилля.
Но так как этот богач скуп и считает деньги величайшим благом, то он и до настоящего времени не выразил согласия на требование хана. Невзирая на все это, сам хан является первейшим пьяницей, и ему подражают знатные узбеки, в дома которых полицейские не осмеливаются врываться для обысков и к которым по этому поводу хан не решается применить свою власть. Эти люди приобретают вино у упомянутого выше армянина, которому они, разумеется, покровительствуют.
Тем не менее он находится в критическом положении. Когда хан велел произвести обыски в еврейских домах, то посоветовал ему уехать и в течение трех дней покинуть страну. Хотя этот приказ и был затем отменен, армянин, опасаясь, что, как только наше посольство уедет, его жизнь окажется в опасности, решился выехать из Бухары вместе с русскими, пока сам куш-беги не заверил его, что ему нечего опасаться, и не упросил его остаться.
Попутно мне хочется отметить, что армяне, хотя и являются христианами, ставятся мусульманами выше прочих наций или, лучше сказать, менее презираются, чем последние. По этой причине армянина хотят удержать здесь, так как для хана унизительно покупать вино у евреев.
Остальные мелкие сошки, которые бывают уличены в склонности к вину, часто должны расплачиваться дороже: почти ежедневно шныряющие повсюду агенты полиции задерживают на улицах лиц, выходящих от армянина или от евреев со спрятанными под платьем бутылочками, потому что полицейские имеют право обыскивать любого обывателя. Пойманных тащат в полицию, основательно избивают или даже подвергают смертной казни, если они ранее уже попадались несколько раз.
Изготавливаемые здесь вина гораздо крепче, чем европейские: их приготовляют из самых спелых гроздьев, которые завяли почти до состояния изюма. Вообще виноград здесь достигает такой сладости, какой мне не приходилось наблюдать нигде в других местах.
Водку приготовляют также из винограда (и только из самого спелого) или изюма и затем крепят перегонкой, что, как известно, очень нелегко производится с нашими европейскими винами. Водку перегоняют до крепости рома. Она прозрачна и отличается, по крайней мере на мой взгляд, отвратительным вкусом и запахом мочи; употребление ее вызывало у меня сильную головную боль и приливы крови к голове.
* * *
Отрывки из воспоминаний участника посольства Hегри {В книге ошибочно "посольства гр. Берга".-- Прим. пер.} свящ[енника] Будрина, опубликованных в "Справочной книжке Оренбургского края на 1871 год" (Оренбург, 1871, отд. II, стр. 1 - 45), под заглавием "Русские в Бухаре в 1820 году (Записки очевидца)".
II
Пребывание в Бухаре (стр. 18 - 21). С самого въезда г-на посланника в город Бухару назначено было отпускать на каждый день по два бухарских червонца, что составляет 32 рубля, на стол для миссии и на содержание.
Столь малое и смешное положение было принято со стороны миссии с неудовольствием; однако, чтобы явно не оскорбить отказом бухарского хана, посланник сказал, что он принимает его, но только не на содержание себя и миссии, а на содержание лошадей.
Все отношения посланника к хану не иначе были производимы, как или чрез личный переговор с визирем, или чрез письма к нему же. Начальное требование о приеме российской миссии с надлежащей честью вызвало чрезвычайное неудовольствие хана и его приближенных, а усердие г-на посланника к российским пленным, живущим там в жестоком рабстве, каждодневно оскорбляемым новыми обидами и притеснениями, возбудило взаимное несогласие.
Посему все дела г-на посланника не имели желаемого успеха. Хотя сей усердный и верный сын России всемерно старался с наибольшей пользой исполнить данные ему поручения, однако чем более было употребляемо со стороны его убеждений, тем более хан оставался в нерешимости на все его требования.
На многократные его отношения очень редко было отвечаемо, потому что посланник мог говорить о делах своих не иначе как с визирем, а сей визирь, кажется, был главной причиной расстройства между миссией и ханом. Имея у себя до десяти человек русских, он все меры употреблял своей хитростью и коварством поссорить г-на посланника с ханом и склонить сего посланника к совершенному отказу в требовании миссии.
После многих настоятельных требований аудиенции хан согласился дать оную посланнику в 22-й день февраля. На сей аудиенции между прочими взаимными переговорами он решительно отказал в возвращении пленных в Россию; а на другой день приказал объявить, чтоб миссия выступила в поход непременно через 12 дней. Сей новый и неожиданный приказ чрезвычайно оскорбил миссию, потому что она никогда не предполагала видеть такую дерзость от хана, а более по неготовности провианта на обратный путь и по невозможности выступить в поход в такое время, когда еще ни в Бухарии, ни в киргизской степи не имелось подножного корма для лошадей.
Причиною сего приказа хан поставил праздник Нового года, начинающийся у них с 9 марта и продолжающийся несколько дней. Торжество сие начинается пушечною стрельбою, и хан со всею своею властью выезжает от города верст на 6: осматривает свои войска, награждает их жалованьем; сюда также съезжаются богатые бухарцы на самых лучших лошадях для гуляния. Хан находил неудобным производить предполагаемое празднество при русских.
Г-н посланник отвечал, что русские нимало не помешают праздновать, что для спокойствия их он сам согласен выйти из города в лагерь и что в настоящее время никак не может выступить; потом послал отрядного командира просить визиря, чтоб он склонил хана отложить свой приказ.
Но визирь, наделавши множество учтивостей отрядному командиру и лестных обещаний, сказал, что он никак не может просить хана о сем деле и что если хотят русские дождаться удобного пути и запастись провиантом, то могут сие сделать в Вабкенте, где обещал дать и квартиры, и людей для вспоможения, и всего, что нужно будет.
Почему отрядный командир и отправился в Вабкент для осмотрения назначенной квартиры, но нашел оную не только неудобною, но и совсем не приспособленной к помещению отряда и лошадей, и потому сказал визирю, что он никак не может выступить из Бухарии, доколе совершенно не изготовится к пути.
Но сколько ни настаивали начальник миссии и отрядный командир в требованиях своих об отмене приказа хана, однако, будучи в чужом владении, принуждены были согласиться и выступить в Вабкент, оставив малую команду и пекарей для остального приготовления провианта в Базарчи. В сем предположении г-н посланник в 7-й день марта был у хана на последней аудиенции, где он был принят очень ласково, хан позволил сесть около себя и говорил очень много.
При последнем приветствии посланника хан изволил сказать, что он, уважая просьбу, позволяет остаться миссии в Бухарии до 20 марта с тем только, чтоб г-н посланник выехал из города и никто уже из русских более не омел в него ездить. Сия новость произвела в лагере чрезвычайное удовольствие и радость.
Потом подарил посланнику 200 червонцев, капитану Мейендорфу 40 и отрядному командиру 40, а прочим при миссии служащим по 15, однако г-н посланник отказался от сего неучтивого подарка, сказав в ответ, что он так награжден от государя императора, что не только не может взять подносимые от хана деньги, но не может о сем и мыслить, дав притом заметить, что если хочет хан одарить посольство, то может сии подарки сделать вещами, а не деньгами.
В 9-й день марта выехал г-н посланник из города в лагерь, и уже с сего времени никто из нас в нем не бывал. Во время пребывания г-на посланника в лагере в Базарчи множество пленных прибегали к нему и искали покровительства. Он, имея христианскую любовь к страждущему человечеству, многих из них выкупил, платя по 60 и 70 бухарских червонцев, а некоторых, имеющих отпускные, брал под свою защиту в надежде возвращения в Россию.
Но в сем усердии хан и его министр делали чрезвычайные препятствия. Когда хан узнал, что продают бухарцы пленных, то наложил по 100 червонцев штрафу на всех тех, кои продали их; а убежавших пленных от своих хозяев приказал отыскивать и заключать в тюрьму. В 21-й день марта хан прислал г-ну посланнику и его свите в подарок несколько персидских шалей и индийских парчей, осведомившись наперед в согласии принятия сих подарков.
Сии подарки г-ном посланником были приняты, и по азиатскому обыкновению в то же время отдарено было хану червонцами "на десятую часть подарков. Таким образом кончилось скучное пребывание наше в Бухарии, и миссия в 22-й день назначила непременно удалиться из нее в благословенное отечество свое...
IV
Обратное возвращение (стр. 42 - 45). Марта 23-го в 23-й день марта по отслужении молебна за путешествие и освящении св[ятою] водою войска мы выступили из лагеря нашего в 2 часа пополудни в поход. Марш направили другою дорогою на полдень, которая была гораздо удобнее прежней.
При сем шествии нашем гораздо менее было видно бухарцев, нежели при первом. Причина малочисленности их, мне кажется, была та, что они боялись или нападения со стороны нашей, или похищения некоторых из них.
Марта 24 и 25-го. Шли беспрерывно селениями и, наконец, проходили граничный городок Урдензей. Сей город обнесен глиняною высокою стеною с востока, полдня и запада, а с севера ограждается высоким бугром, к которому приведены помянутые стены.
При выступлении из сего места вступили в пески, которыми шли верст 6 с чрезвычайным неудобством, которое тем более для нас было чувствительно, что в сих песках беспокоил нас сильный ветер и преграждал дорогу. Во время шествия нашего из Бухарии весь лес оделся, а хлеб был вышиною в четверть, а иногда и выше, на степи же везде хороший корм.
26-го. Пришли на Агатму.
27-го. Была дневка.
28-го. От Агатмы дошли до Карагаты.
29-го. Была дневка для запасу воды на четыре дня.
Апреля 1-го. Проходили горами Сусыз-кара.
2-го. Пришли на Юз-кудук.
3 и 4-го. Дневка. В сей день находили очень много ревеню по ключу Юз-кудук.
5-го. Шли песками, и в левой стороне остались колодцы Букан.
6-го. Проходя песками Кызыл кум, видели много человеческих трупов, валяющихся на дороге.
7-го. Шли теми же песками и видели также валяющиеся трупы человеческие. Сии несчастные суть хивинцы и киргизы, умерщвленные во время зимы от взаимного между ними сражения. Когда хивинцы напали на караваны, едушие из Оренбурга, Троицка и Орской крепости, и разграбили их, то султан Арунгазы, стоящий на Джаныдарье, услыхав сие, вознамерился с ними сразиться и отнять похищенное имущество бухарцев.
В самых песках он с несколькими лучшими киргизами нашел хивинцев и объявил им войну. Хивинцы, устрашившись, требовали поединка. Султан выбрал лучшего батыра, который победил своего соперника-хивинца. Устрашенные сим хивинцы пустились в бегство, а киргизы, разъяренные,-- за ними и многих из них убили. Но, к несчастью, хивинцы приметили, что немного за ними погналось киргизов; единодушно вооружившись, убили всех гнавшихся за ними, а остальные киргизы, услыхавши сие, удалились к Илеку.
Хивинцы же всю почти зиму разоряли каракалпаков и киргизов, кочующих около Джаныдарьи и Сырдарьи, и удалились из песков в Хиву пред нашим прибытием за месяц. В сей день встретился нам от султана Арунгазы посланный в Бухарию киргиз с письмом, требующим войска против хивинцев.
В случае отказа киргизу приказано от султана, ввиду бухарского хана и его чиновников, отрезав у лошади хвост, сказать сии слова: "Как сей хвост отделяется от лошади, так точно киргизы отделяются от Бухарии и в степи будут ее неприятелями".
8 и 9-го. Шли теми же песками.
10-го. День Св[ятой] пасхи; в 3 часа, отслуживши утреню, пошли в поход и дошли до Джаныдарьи, на которой, сделав привал, отправились далее новою дорогою, взявши на север от старой.
11-го. Дошли до Кувандарьи.
12 и 13-го. В сии дни, сделавши из камыша мост через Куван, переправились на нем.
14, 15 и 16-го. В сии дни шли новою дорогою до Сырдарьи.
17, 18 и 19-го. Переправлялись через Сырдарью на киргизских лодка.
20-го. Поутру, отошедши 12 верст, сделали привал на берегу Сырдарьи; около сего места множество киргизских кладбищ; ночевали без воды.
21-го. Шли песками; привал делали на трех колодцах, имеющих солоноватую воду в изобили[и] называемых Аще-кудук; ночевали без воды.
22-го. Привал делали не дойдя песков Каракум и ночевали в них без воды.
23-го. Шли сначала весьма трудными песками, потом солончатыми, имеющими родники, на коих сделали мы привал и ночевали без воды.
24-го. Шли песками, привал делали на двух колодцах, имеющих хорошую воду, после обеда также проходили мимо множества колодцев, вырытых при подошве песчаной горы; ночевали без воды.
25-го. Во весь день шли песками, а после глинистым местом; ночевали около горы Сары-бутак, на родниках Ангыр-булак. Сии родники имеют воду чистую, но пахнущую маслом.
26-го. Поутру шли песками, а на привале после обеда имели много колодцев, вырытых на солонцах.
27-го. Дневка.
28-го. Вступили в Малый Барсук, привал делали на колодцах, вырытых в сих песках; ночевали без воды.
29-го. Поутру рано проходили мимо двух колодцев, в левой стороне дороги оставшихся; привал делали без воды, ночевали -- так же
30-го. Поутру поили лошадей и сами набирали воду из колодцев, выкопанных около самого озера, коего имя неизвестно; потом вступили в Большой Барсук, который в сем месте весьма мал; после
беда, перешед его совсем, ночевали на колодцах, выкопанных на солонцах.
Май 1, 2, 3-го. Вышли на прежнюю дорогу и дошли до Мугоджарских гор.
4-го. Дневка.
5, 6, 7, 8, 9 и 10-го. Перейдя горы в преполовенье {4 мая. - Прим. пер.}, шли от Мугоджарскнх гор до реки Илека, где султан Арунгазы встретил нас с сотнею войска и подарил несколько баранов.
11-го. Дневка.
12, 13 и 14-го. От Илека дошли до Менового двора близ Оренбурга.
15-го. Дневка.
16-го. Торжественно вступил отряд в 9 часов утра в Оренбург и, отслуживши благодарственный молебн на парадном месте, в роще против дома военного губернатора был угощаем обедом.
Примечание:
28 А. X. Лерберг (177 – 1813 г.г.) - экстраординарный академик. Автор книги "Исследования, служащие к объяснению древней русской истории. Изданы на немецком языке в 1816 году Ф. Кругом. На русский язык перевел Д. Языков. СПб., 1819". О бухарских купцах - стр. Э1 - 32 этой книги.
29 См.: З. Герберштейн, Записки о Московии, СПб., 1866, стр. 89 и 119.
30 О флорентийском купце Франческо Бальдуччи Пеголетти и его путешествии см.: Фридрих Аделунг, Критико-литературное обозрение путешественников по России до 1700 года и их сочинений, ч. 1, М., 1864, стр. 86, 87.
31 Василий III Иванович (1479--1633) - великий князь Московский (1505 – 1533 г.г.), вел активную внешнюю политику и укрепил торгово-экономические связи своего государства. - Прим. ред.
32 Захирэддин Бабур (1483- 1530 г.г.) - Тимурид. Вначале правил в Фергане, откуда был в 1504 г. изгнан узбеками-кочевниками. Бежал в Индию, где основал династию Великих Моголов (1526 – 1858 г.г.).- Прим. ред.
33 Иван Грозный (1530 – 1584 г.г.) - великий князь (с 1533 г.), царь Российский (1547 – 1584 г.г.).- Прим. ред.
34 Борис Годунов (1052 – 1605 г.г.) - фактический правитель Русского государства (1552--1598), русский царь (1598 – 1605 г.г.).- Прим. ред.
35 Алексей Михайлович (1629 – 1676 г.г.) - русский царь (1645 – 1676 г.г.). - Прим. ред.
36 Книга переиздана Академией наук СССР в 1950 г.
37 В действительности переход в российское подданство Младшего жуза ("орды" - по старой терминологии) во главе с ханом Абул-хайром и значительной части Среднего жуза во главе с ханом Семеке состоялся в 1731 г. В 1740 г. российское подданство приняли также хан Среднего жуза Абулмамбет и султан Аблай. - Прим. ред.
38 См.: "Из путешествия г-на Бланкеннагеля в Хиву",-- "Соревнователь Просвещения и Благотворения", 1811, ч. VII, кн. 9, стр. 259 - 274; ч. VIII, кн. 10, стр. 38 - 69.
39 См.: "Полное собрание законов Российской империи", т. XXXIV, No 26677 от 15 февраля 1817 г.
40 "Континентальная и запретительная система Бонапарта" (чаще - континентальная блокада) - экономическая политика наполеоновской Франции по отношению к Великобритании, проводившаяся в 1806--1814 гг. По декрету Наполеона от 21 ноября 1806 г. Франция и все ее союзники должны были прекратить всякую торговлю с Великобританией, порты которой подвергались блокаде. Целью этих действий был подрыв английской торгово-экономической мощи. Континентальная блокада привела к важным изменениям в экономике и торговле Европы. Формально она отменена в апреле 1814 г., когда наполеоновская империя потерпела крах.- Прим. ред.
41 См.: G. Forster, Journey from Bengal to England, through the northern part of India, Kashmire, Afghanistan and Persia, and into Russia, by the Caspian sea, vol. I - II, London, 1798.
42 Банианы (банья) - название одной из индийских каст, широко распространенной на северо-западе Индии и в Раджпутане. К ней принадлежат крупные и мелкие торговцы, ростовщики и др. Ср.: Дж. Неру, Открытие Индии, М., 1966, стр. 366.
43 Какую народность имеет в виду автор, установить не удалось.
44 Улемы - мусульманские теологи, высшие богословы и законоведы в странах ислама. - Прим. ред.
45 Дастурханчи (иногда - достарханчи, дестурханчи) - первоначально придворный, в обязанности которого входило наблюдение за тем, как слуги готовят и накрывают ханский стол. См.: А. А. Семенов, Бухарский трактат...-- "Советское востоковедение", No 5, М., 1948, стр. 149.
40 Аталык (букв. "подобный отцу", "заменяющий отца", в переносном смысле - "опора эмиров") - по данным А. А. Семенова, в его функции входил контроль над распределением вод Зеравшана от Самарканда до Каракуля (там же, стр. 144).
47 Дадха (иногда - додхо) и парваначи (иногда - перваначи) указаны у А. А. Семенова как отдельные, не совпадающие друг с другом должности с иными функциями, чем приведенные Е. К. Мейендорфом. Дадха - придворный, который доставляет эмиру прошения жалующихся и вручает им ответы на них. Парваначи - приближенный эмира, доставляющий его ярлыки "великим людям", которым они пожалованы, а также управляющий "арабским народом" в ханстве, т. е. потомками арабских завоевателей (А. А. Семенов, Бухарский трактат..., стр. 147, 148).
48 Куш-беги - первоначально это звание означало начальника ханской охоты; в XIX в .- первый министр. См.: А. А. Семенов, Бухарский трактат..., стр. 139.
49 По данным А. А. Семенова, а'лямом именуется высший муфтий (а'лям означает "ученейший"), в компетенцию которого входит подготовка юридических постановлений для гражданских лиц, тогда как войсковой муфтий составляет такие решения для армии ("Бухарский трактат...", стр. 140).
50 По смыслу диванбеги -- глава ханского совета. Утверждение Е. К. Мейендорфа о незначительности этого звания в Бухаре противоречит данным Н. В. Ханыкова, который причисляет диванбеги к высшим чинам ханства ("Описание Бухарского ханства", СПб., 1843, стр. 185). Как пишет А. А. Семенов, "великий диванбеги" ведает сбором поземельной подати в Бухаре - хараджа и отвечает за учет сбора податей и т. п. ("Бухарский трактат...", стр. 147).
51 Н. В. Ханыков считал невозможным установить численность бухарских войск, полагая наибольшим их пределом 40 тыс. ("Описание Бухарского ханства", СПб., 1843. стр. 192).
52 Некоторое время начальником артиллерии Бухарского ханства был бывший русский солдат. См. о нем: Пав. Яковлев, Русский капрал Топдан Баши у бухарского хана,-"Отечественные записки", ч. XI, 1822, стр. 366 - 369.
Источник:
«Путешествие из Оренбурга в Бухару». М. 1882 год. Е. К. Мейендорфом. пер. Е. К. Бетгера).
|