Поездка на перевал Анрахай в Алматинской области.

« Если путь твой к познанию мира ведет, Как бы ни был он долог и труден - вперед!»

Фирдоуси Абулькасим.

Натуралист Владислав Ефимович Недзвецкий.

В конце ХIХ, начале ХХ века жил в Верном удивительный человек. Скромный чиновник средней руки, юрист по образованию. Звали его Владислав Ефимович Недзвецкий. На вид чудаковатый, бедно и как попало одетый, но одухотворенный и с блеском в глазах. 
Писатели и философы столетиями бьются над извечным вопросом,  для чего рождается и  живет человек. Для Недзвецкого такого вопроса не существовало. Его интересовало все в природе. Свободное время Владислав Ефимович проводил за городом или занимался в саду, прослыв опытным и знающим садоводом и огородником.
Его заметили, в 1901 году назначив заведующим складом сельхозорудий и семян и одновременно руководителем Статистического комитета. Это казенное заведение, наполненное цифрами и таблицами, Владислав Ефимович сумел превратить в живой организм.
Получилось что-то среднее между музеем и научно-исследовательским институтом по изучению родного края. Вокруг него группировались  любознательные любители природы, а их в Верном было предостаточно.
Военные, чиновники, гимназисты собирали коллекции растений, животных, минералы, вели дневники природы. Даже  губернаторы (Г.А. Колпаковский, М. Ионов) живо интересовались наукой, частенько сопровождая приезжих ученых в экскурсиях по окрестностям Верного.  
С особым энтузиазмом Недзвецкий занимался пополнением экспонатов музея, созданного на общественных началах при  Статкомитете. Он и был его попечителем и заботливым хранителем вплоть до выхода на пенсию незадолго до революции.
Отовсюду он собирал экспонаты, переписывался с другими музеями,  университетами, обменивался коллекциями, собирал научную литературу, хлопотал о строительстве специального здания для музея. К сожалению, это так и не удалось сделать; музей ютился в арендованном частном домике.
А музей получился совсем неплохой. Достаточно сказать, что на его основе уже в советское время был организован Центральный республиканский музей (долгое время он занимал Кафедральный собор, что возвышается в городском парке).
Недзвецкого знали путешественники, ботаники и зоологи всей  России. Для пополнения коллекций музея Недзвецкий умудрялся на отпускаемые казной гроши организовывать самодеятельные экспедиции.
В одну из таких поездок весной 1909 года вместе с тремя верненскими энтузиастами краеведами, а также присоединившимся к ним студентом Казанского университета И.П.Лютиком, проходивший в Верном практику  (полное имя его  неизвестно), Недзвецкий отправился на запад от Верного, в Чу-Илийские горы.
Здесь, близ горы Анаркай, среди серых и рыжих щебнистых холмов все разбрелись, каждый по своему маршруту. Жарко грело апрельское солнце, глаза слепил блеск загорелых до черноты обломков скал.
Мучала жажда, под ногами сухо звякал плитчатый щебень. Глаза устали от вида невзрачных кустиков боялыча и полыни. И вдруг, что это? Лютик не верил своим глазам: на щебнистом сером склоне красовались зеленые кусты с ярко розовыми цветами.
Выкопав несколько растений, студент бережно уложил их в гербарную папку.  В лагере все долго и внимательно разглядывали цветы, но никто не знал, что это за растение. И это немудрено, ведь не меньше удивился  и Б.А. Федченко, известный петербургский ученый-ботаник, сын знаменитого путешественника Алексея Федченко, изучая и описывая присланные посылкой сборы верненской флоры.
Растение оказалось не только новым видом, но и из семейства бигониевых, ближайшие родственники которого обитают на юге Африки. Как считают ученые, это реликтовое растение одно из единичных представителей южной флоры, сохранившееся здесь с древнейших времен, когда еще до поднятия Гималаев, тропическая растительность заходила далеко на север.
Федченко дал новому растению имя недзвецкия семиреченская, отдав таким образом дань уважения и признательности скромному любителю, преданному науке и Семиречью. Недзвецкия удивительно хороша: нежная зелень несколько одеревеневших ветвей высотой до 35 см украшена граммофончиками крупных ярко-розовых цветов, похожих на домашние вьюнки.
Поразительно, как это нежное создание выживает на выжженных безжалостным солнцем, почти голых каменистых сопках, соседствуя с суровыми  и безликими эфемерами полупустынь. У зоологов и ботаников есть термин «эндемик», означающий, что данный вид обитает лишь в одной, строго ограниченной местности.
Для недзвецкии даже определение «узколокальный эндемик» не отражает ограниченность его ареала (места произрастания), настолько он мал.  Неженка в суровой пустыне.  После той, первой находки ученые ботаники долго и бесплодно искали недзвецкию и повторно нашли только в 1925 году.
Оказалось, что это редчайшее растение существует буквально в считанных  экземплярах, и обитает на территории, не превышающей несколько квадратных километров. Так как нигде более в мире недзвецкия не растет, то понятно, что над ней всегда висит угроза исчезновения с лица земли.
Ведь стоит несколько раз прогнать отару овец или табун лошадей, и краса алматинской флоры может быть навсегда потерянной. А как бы хотелось, чтобы этот раритет природы не исчез и радовал нас своей уникальностью! 
Конечно, там надо бы создать хотя бы микрозаповедник; есть такие в Узбекистане – огороженные клочки земли. Но этого пока нет, и утешает лишь то, что есть опыт выращивания этого прелестного цветка в ботанических садах, и можно надеяться на его культивирование в качестве декоративного растения. 
Удивительно, но сам В.Недзвецкий, опубликовав брошюру об этой экскурсии, ничего не пишет об открытии. Непонятно: неужели не придал значения встрече с ярким цветком? Или засекретил… 
Царям и полководцам ставят бронзовые памятники-монументы. От В.Е.Недзвецкого не осталось даже нормальной фотографии. Напрасно искать его имя в энциклопедиях. Зато навсегда осталось его имя в открытых им «произведениях природы» (Какие хорошие раньше бытовали слова и выражения!).
А именем Недзвецкого названы и другие, не менее чудесные представители алматинской флоры: уникальная яблоня с красной мякотью плодов, редкий и эндемичный остролодочник.
 Останется ли недзвецкия в природе – это лежит на совести людей.
Но как хотелось бы, чтобы она продолжала радовать нас как скромный символ непобедимости жизни на земле! 
Весной 1909 года Владислав Ефимович Недзвецкий организовал экспедицию в Чу-Илийские горы. В группу вошли он сам, гидротехник А. Н. Винокуров, ботаники-любители В. В. Новопашенный, А. С. Махонин и студент И. П. Лютек. Собранный в экспедиции гербарий направили в Санкт-Петербург ботанику Б. А. Федченко.
Владислав Недзвецкий автор брошюры «Узун-Агачское дело» (к 50-летию Узун-Агачского сражения в 1860 г.). Именем Недзвецкого названы эндемик Иле-Алатау Остролодочник (Oxytropis niedzweckiana) и Недзвецкия семиреченская (Niedzwedzkia Semiretschenskia) и один вид яблони - Яблоня Недзвецкого (Malus niedzwetzkyana).

Источник:
«Очерки по истории Семиречья".  Писатель-натуралист, фотохудожник, краевед Александр Лухтанов.