Туры за казахским фольклором казахских исполнителей.

«Вряд ли радостней нашего мира иной,
Здесь я весел всегда, если песня со мной;
Если б там было лучше, мулла и ходжа
Вмиг расстались бы с  плотью и жизнью земной»

Музыкальный фольклор казахского народа.

Лето 1935 года. В семидесяти пяти километрах от Туркестана находилось детище первой пятилетки - Ащисайский свинцовый рудник. Сюда и прибыла выездная концертная бригада молодой Казахской государственной филармонии им. Джамбула. По узкоколейной железной дороге, пыхтя и пофыркивая, еле катится паровозик - с трудом тащит за собой несколько маленьких вагонеток. В одном из таких игрушечных вагонов расположились артисты. 
Семьдесят пять километров паровозик проделал за двенадцать часов. Рабочие рудника вышли нас встречать с красным знаменем. Казахская филармония только что организовалась, и встреча первых профессиональных артистов первой казахской филармонии была возведена до политического события. Рабочий класс, носитель всего передового, вышел приветствовать нас с красным знаменем революции.
Помню, это нас взволновало. Гостиниц тогда в Ащисае не было, и нас распределили по домам рабочих. Большинство рабочих были русские. Мы очень обрадовались их доброте и гостеприимству. Отдохнув и вздремнув немного после долгой и утомительной дороги, мы отправились на репетицию в большой и красивый клуб у подножия горы. Потом, несмотря на усталость, решили посмотреть шахты.
Оказалось, здесь не спускались в шахту, как мы предполагали, а входили в нее, как в туннель. Мы походили по лабиринтам, освещенным электрическим светом, и увидели много интересного. Вечером состоялся концерт. Основная часть публики - рабочие. Зная, что в клубе будет тесно, мы провели концерт на открытой эстраде. Те, которым не нашлось места в открытом «зале», устроились на склонах гор и с высоты под открытым небом слушали столичных артистов.
Вечер выдался тихий, светлый, безветренный. Публика была разношерстной и по национальному составу. Мне поручили обязанность конферансье, и я объявлял и объяснял содержание каждого номера по-русски и по-казахски. Оркестр исполнил «на память» (в то время никто из оркестрантов не владел нотной грамотой) несколько казахских кюев. Домбровый оркестр был здесь новинкой. Зрители были поражены слаженной игрой домбристов.
Взволнованные тем, что нас встретили с красным знаменем, мы исполнили первым номером «Интернационал». Рабочие восторженно аплодировали оркестру. Затем выступили танцоры. «Маси» - мягких кожаных галош - мы не могли найти, и танцоры вышли на сцену в носках. Девушки в носках привели старух в умиление. Они подумали, что в носках танцуют для того, чтобы не было слышно стука.
В заключение концерта выступил известный певец, жырши, пародист и юморист Али  Курманов.
Он начал с песен Мухита, исполнил «Сусар-ай», «Сумбил-шаш», а потом перешел к «Молдабаю». Заразительная, бойкая песня «Молдабай» вызвала бурю аплодисментов. Певцу не дали уйти со сцены. Публика настойчиво просила, требовала петь еще. Али начал «Шестнадцать девушек».
Когда певец приступил к припеву и начал перечислять казахские, русские, татарские женские имена, сопровождая перечисление плутовато-хитрой жестикуляцией и выразительной лукавой мимикой, публика пришла в неописуемый восторг и теперь уже и вовсе не отпускала певца, подбадривая его одобрительными возгласами и овацией. Али спел несложные, неприхотливые песенки Актюбинского края, изящные мелодии Акимгерея и Пусырмана, он все больше и больше оживлялся, начал своим голосом украшать, расцвечивать, «завивать» концовки песен, то втягивал, то раздувал щеки, то закрывал рот и пел через нос, получались какие-то странные звуки.
Здесь, у гор Каратау, проходило когда-то печальное казахское кочевье, гонимое захватчиками - степняками из родных, исконно дедовских мест. Тогда родилась неутешно скорбная песня «Элим-ай» («Край мой...»), которая до сих пор глубоко сидит в сердце каждого казаха. «То время безвозвратно ушло, пришло новое время, свободное, счастливое. Здесь, у подножия Каратау, теперь строится новый светлый город, - как бы говорил своими песнями Али Курманов.
 Жизнь наша стала веселой.
Так пусть звучат теперь песни веселые, радостные, задорные».
Али не нуждался в конферансье, он сам объявлял свои номера и сам на ломаном русском языке объяснял содержание песен. Его живые, шутливые рассказы очень понравились публике, и, казалось, в его изложении песня становилась понятней, чем в нашем точном и правильном переводе. В тот вечер Али Курманов пел сорок минут  - целое отделение концерта в городских театрах.
После концерта в Ащисае мы часто предоставляли все заключение Али, а сами отправлялись отдыхать. Когда Али впервые пел «Шестнадцать девушек» в Алма-Ате, то в припеве песни не было ни русских, ни татарских имен. Впоследствии, судя по составу публики, певец включил и Таисию, и Раису и заканчивал перечисление Марусей.
Искусство Али было по-настоящему интернациональным, всюду ему сопутствовал успех. Рабочие Ащисая восторженно аплодировали Али, а певец, взволнованный успехом, придя домой, пел и сказывал свои жыры еще около часа. Али великолепно играет на домбре, поет, сказывает жыры. И теперь, когда ему уже перевалило за шестьдесят, он в минуты вдохновения может играть и петь весь вечер. Родился Али Курманов в 1901 году в местечке Шубарши Челкарского района Актюбинской области.
В том месте сейчас находится колхоз «Коммунизм жолы». Отец его, Тулемис (Курман - дед певца), был тихим, скромным человеком, занимался своим хозяйством, имел 15 - 20 голов скота. Тулемис недурно играл на домбре, но искусство не занимало большого места в его жизни. В тех краях каждый второй играл на домбре, и искусный кюйши ценился наравне с певцами и жырши.
Мать же Али, Аккыз (настоящее имя - Умсундык), была одаренной домбристкой и певицей. К слову сказать, пишущий эти строки   видел ее в 1934 году в Алма-Ате. Стряхнув с пальцев тесто, она вытерла руки о фартук и с завидной легкостью, изяществом сыграла на домбре один из вариантов кюя «Кокиль». Влияние матери на сына было огромным. Кроме того, в тех краях жили прославленные жырши Акимгерей, Пусырман, Жаппарберли, Жанаберген, певцы Абдразак и Тюрехан.
Рядом с ними постоянно находился и юный Али, вместе с ними разъезжал по аулам, слушал, учился, и в возрасте семнадцати-восемнадцати лет стал уже самостоятельным певцом и жырши. В это время он встретился со знаменитым Молдабаем, автором популярной песни «Молдабай». Молдабай одно время был украшением, «звездой» Оренбургского базара.  Но не только песней, музыкой занимается в эти годы молодой Али.
В 1915 - 1916 годах он окончил два класса русско-киргизского училища, был для своего времени неплохо образован, и, естественно, певец не мог стоять в стороне от жизни. Он принимает активное участие в советизации казахских аулов. В 1919 1920 годах Али Курманов работает милиционером. В аулах хорошо знали молодого милиционера с домброй в руке и с шашкой на левом боку.
Закончив свои служебные дела, - а дел у милиционеров тех лет было много, - Али снимал милицейскую форму и, засучив рукава, попивая за дастарханом крепкий чай, пел перед собравшимися песни, играл кюи, сказывал жыры. Решив поступить на учебу, Али в 1921 году отправился в Оренбург. В городе Али пробыл около трех месяцев, но с учебой ничего не получилось.
Однако город произвел на него большое впечатление; он увидел много нового, интересного, ему захотелось по-настоящему заняться делом. Али приезжает в Челкар, небольшой городок при железной дороге, организовывает театральный кружок, которым сам же и руководит. Одновременно работает агентом по закупке овец в райпродкоме. Театральный кружок под руководством Али за короткое время поставил несколько пьес - «Красные соколы», «О господи, это же сватья!», «Трое гостей», «Модница». Эти постановки стали событием в Челкаре.
Клуб был всегда переполнен. Нужную одежду, «реквизит», кружок брал у местных жителей. В главных ролях неизменно играл Али. На сцене артисты по-настоящему пили чай, кумыс, ели мясо, до деталей воспроизводили быт. Конечно,подобный «гастрономический реализм» объяснялся неопытностью,   недостаточной   сценической   культурой   молодых кружковцев.
Часто театральный кружок давал концерты, которые народ посещал особенно охотно. Таким образом, поездка в Оренбург оставила значительный след в деятельности Али. Из Оренбурга он вернулся «самодеятельным режиссером». И хотя ему не удалось учиться, но общий кругозор его заметно расширился. До 1927 года Али работал в разных учреждениях, а с этого года решил стать профессиональным певцом.
С домброй в руках он отправился в путь по бесчисленным казахским аулам, пел, играл, сказывал жыры. Часто он встречался со своим учителем, наставником Акимгереем. Пятнадцать лет в общей сложности был Али его учеником. Конечно, совместные выступления с Акимгереем были для Али большой школой. В репертуар Али, наряду с песнями Мухита, Кызыла, Сары Батакова, мотивами жырши Каршыгалы, вошло около десяти мелодий Акимгерея. Али отличался трудолюбием и разносторонними способностями.
В начале тридцатых годов певец овладел портняжным искусством и прославился в аулах не только как певец-жырши, но и как мастер-портной. Он принимал заказы только от близких, уважаемых людей, с увлечением отдался новому делу, и кто знает, как бы сложилась его дальнейшая судьба, если бы мать, убежденная, что портняжничество унижает достоинство мужчины, не уговорила сына заняться сугубо «мужским» делом - возвратиться к искусству пения и сказывания жыров.
В 1932 году по семейным обстоятельствам Али Курманов переезжает в Каракалпакию. Там он встретился со своим учителем Акимгереем и жырши Сапаргалием. Али побывал в Конрате, Шымбае, Торт-куле, Ургенче, выступал с песнями перед тамошними жителями, а в 1933 году снова вернулся в Челкар. В 1934 году, выступив на Всеказахстанском слете певцов и музыкантов в Алма-Ате, Али занял второе место и остался в столице Казахской республики.С этого дня начинается новый период в жизни певца.
Вначале Али играл в оркестре им. Курмангазы (тогда: им. КазЦИКа). Он стал ведущим домбристом оркестра, выучил немало кюев, научил своих друзей играть кюи южной части Казахстана, выступал во всех концертах как певец. Когда в январе 1935 года организовалась в Алма-Ате Казахская филармония, Али был официально зачислен солистом-певцом филармонии. Однако с оркестром Али не расстался. Летом 1935 года в Ащисае он выступал и как солист-певец, и как домбрист оркестра казахских народных инструментов.
И все же певец взял в нем верх: с 1936 года Али целиком отдается песне. Гастроли филармонии летом 1935 года прошли с огромным успехом. Одним из выдающихся ее артистов и основателей стал Али Курманов. Он выступал перед строителями социалистического Казахстана — животноводами, земледельцами, рыбаками, хлопкоробами, нефтяниками республики, голос его звучал в Чимкенте, Кзыл-Орде, Актюбинске, Уральске, Гурьеве, Кустанае. Певец шел в первом ряду молодой казахской советской музыки.
Немало казахских певцов поют песни «Молдабай» и «Шестнадцать девушек», однако в памяти людей эти песни тесно связаны с именем Али. Вспоминая великую казахскую певицу Куляш Байсеитову, люди невольно слышат ее любимую «Гакку». Слушая «Гакку», как бы видишь перед собой незабвенную Куляш. Так и при упоминании имени Али до слуха доносятся звуки «Молдабая» и «Шестнадцати девушек». Весной 1936 года Казахская государственная филармония им. Джамбула получила приглашение шахтеров Донбасса.
В Донбассе филармония обязалась дать тридцать шесть концертов. Али усиленно готовился к гастролям, подготовил несколько новых номеров: терме на слова акына Джамбула, песни «Толкын», «Бескарагер», «Биздин куш», «Миллион толкын» (на слова Таира Жарокова) и другие. Но поездка к шахтерам Донбасса не состоялась: в мае в Москве началась декада казахского искусства. На декаде в Москве Али Курманов выступил на сцене Большого театра в заключительном концерте. Второе отделение концерта было театрализованным.
Али играл роль акына. Быстрая, как молния, терме Али, его сильный, широкий голос, виртуозная игра на домбре, живая, богатая мимика поразили зрителей Москвы. Певца наградили восторженными аплодисментами. Али был взволнован успехом. Еще недавно он ходил по аулам с шашкой милиционера на боку, сидел, склонившись над швейной машинкой, бродил по Каракалпакии, а теперь выступил в столице Родины. Здесь, на столичной сцене, он представлял молодое свободное искусство казахского народа. Али почувствовал огромный прилив творческих сил и поклялся до последнего дня своей жизни всем сердцем служить казахскому советскому искусству.
Осенью 1936 года правительство Казахстана присвоило Али Курманову почетное звание заслуженного артиста республики. Это было признанием заслуг певца, заботой родного народа. Али с еще большей силой работал над собой, усовершенствовал мастерство, расширял репертуар. В начале 1937 года в филармонии была поставлена театрализованная картина «Азат кыз» («Раскрепощенная девушка») по либретто Мухтара Ауэзова.
В этой постановке, осуществленной режиссером Курманбеком Жандарбековым, были использованы лучшие песни и кюи казахских народных композиторов. Вместе с известными певцами Жусупбеком Елебековым и Жамал Омаровой одну из главных ролей этой театрализованной картины играл Али Курманов. Конечно, Али было очень трудно петь в сопровождении оркестра народных инструментов. До этого он был «вольным» певцом, сам себе аккомпанировал на домбре.
В «Азат кыз» нужно было петь, войти в образ да еще слушаться оркестра, следить за палочкой дирижера. Профессиональный певец должен уметь подчинить себя строгому, четкому ритму, должен чувствовать оркестр. Это было нелегко многим казахским певцам, не получившим специального музыкального образования. Но Али, благодаря своему недюжинному природному таланту, с честью справился с этой задачей. 
Летом 1937 года Али Курманов и Жусупбек Елебеков вместе с Театром оперы и балета им. Абая посетили город Ленинград.
После гастролей в городе на Неве Али отправился с концертной группой филармонии в поездку по областям Казахстана - в Караганду, Кокчетав, Акмолинск, Павлодар, Петропавловск. Али пел сольные номера, а также играл в театрализованной сцене «Азат кыз». За два года своего существования Казахская государственная филармония им. Джамбула изъездила весь Казахстан, показала перед трудящимися республики свыше ста концертов. Постоянным участником всех гастролей был Али Курманов.
Эти поездки по республике обогатили репертуар певца, мастерство его усовершенствовалось, талант еще более окреп.В 1940 году автор этих строк написал одноактную музыкальную пьесу «Сары» - из жизни казахского народного композитора, знаменитого певца Сары Батакова. Кроме некоторых отдельных песен музыка «Сары» была в основном оригинальной. Премьера музыкальной пьесы «Сары», написанная для второго отделения концерта, впервые была показана в начале октября 1940 года к двадцатилетию Казахской советской республики.
Роль акына Кабыла в этой пьесе исполнил Али Курманов. К этому времени в оркестре казахских народных инструментов произошли значительные перемены: оркестранты играли по нотам, первые, зачастую еще робкие шаги делала группа кобызистов, в помощь ей в оркестр были введены гобой, флейта, кларнет. Оркестр народных инструментов зазвучал по-новому, появились новые музыкальные краски. Многоголосый оркестровый аккомпанемент вначале выбил Али из привычной, колеи. Но он много и упорно работал и с достоинством прошел и это испытание.
Али Курманов вырос в профессионального певца большой музыкальной культуры. В годы Великой Отечественной войны Али Курманов вместе со всем советским народом трудился не покладая рук, чтобы приблизить час победы над ненавистным врагом. Зимой и летом, в ясную погоду и в ненастье он разъезжал по областям и районам республики, выступал перед трудящимися в тылу. Он пел народные и современные патриотические песни, играл на домбре, сказывал жыры, выступал и как конферансье, и как руководитель концертных бригад.
Концерты с участием Али проходили с неизменным успехом. Али внес значительный вклад в укрепление и морального, и материального фондов страны. Казахские песни в исполнении Али звучали и на фронте. В составе концертной бригады, возглавляемой поэтом Гали Ормановым, Али выезжал в 1943 году на Северо-Западный фронт. Пламенные стихи Джамбула, призывавшие беспощадно бить фашистских захватчиков, Али положил на музыку и исполнил эти песни перед бойцами Советской Армии. Бойцы горячо благодарили казахского певца и пожелали ему больших творческих успехов в развитии казахской советской музыки. Окончилась война. Народ взялся залечивать раны.
Советский Союз шел в первом ряду борцов за мир. Своим искусством боролся за мир и певец Али Курманов. Снова подолгу он находился в поездках, в самой гуще народа. Он организовал ансамбль, который под его руководством выступал в самых далеких уголках Казахстана. Ансамбль Али Курманова пользовался огромной популярностью. Всюду Али высоко нес знамя казахского советского искусства.  Его слушали   трудящиеся   Киргизии,   Узбекистана, Каракалпакии. «Язык» ансамбля под руководством Али был понятен всем братским народам.
В пятидесятых годах Али Курманов пересмотрел свой репертуар, обновил его, включил образцы разных песенных традиций Казахстана. Несмотря на немалые годы, он находился в постоянных поисках, был требователен к себе и до последнего дня работы на сцене пользовался заслуженным успехом. В начале шестидесятых годов коллектив филармонии проводил певца на почетный отдых. В репертуаре Али имеется еще немало незаписанных песен и терме. Кроме того; Али в форме жыра сказывает казахскую шежире - летопись.
В этой шежире в сугубо научном смысле, может быть, и немало неточностей, однако, по нашему мнению, она не лишена ценности. Институт литературы и искусства им. М. О. Ауэзова Академии наук КазССР намерен это осуществить в ближайшее время. Али Курманов внес значительный вклад в развитие казахского музыкального искусства. Жизнь и деятельность его достойны подражания. Казахский народ с гордостью называет его имя.

Источник:
Книга «Соловьи столетий». Ахмет Жубанов, Алма-Ата, 1967 год.

Фотографии
Александра Петрова.