Легенды Казахстана.

«Наверху, на карнизе памятника белеет иногда череп лошади или верблюда. Он, как говорят, не имеет здесь никакого религиозного-символического значения ритуальной жертвы, а является лишь данью памяти покойного; череп любимой им при жизни лошади или другого животного помещают впоследствии вблизи покойного и ставят его повыше, чтобы собаки не могли добраться к нему. Бараньи черепа, характерные рога которых украшают в Туркестане могилы святых, мне на Мангышлаке не приходилось видеть».

«Среди киргизов и туркменов на Мангышлаке». Рихард Карутц. 1903 год.

Культура и этнографическая наука в Казахстане.

Все на свете от бога.
В окрестностях Казани жили когда-то, много лет тому назад, три батыра по имени Кара, Тама и Джакей. Каждый из них имел сына, и они также были батырами. Когда подходило время, они женились и имели своих детей. Только у Нурека, сына Кара, детей не было.
Однажды старый батыр праздновал той, собра­лась вся семья. Нурек со своей женой был в числе гостей: вот стали поднимать его на смех за то, что нет у него детей, а жену его за то, что она бесплодна. Наконец упрекали Нурека за то, что он пришел на той, покрытый стыдом, поскольку нет у него потом­ства.
Сжалось сердце батыра. Вышел он вместе с женой, вскочил на коня и пустился в степь, плача от оскорблений, которые ему нанесли, и оттого, что жена его бесплодна. Глубокое горе и жгучие слезы ослепляли его. Не видя перед собой ничего, он пересекал овраги, реки, и ветер степей осушал его слезы.
Он жаловался богу, что тот допустил до такого позора. И бог сжалился над ним. Как вернул­ся он в свою степь, жена его, наконец, забеременела. Радость переполняла их, и они говорили друг другу: «Бог снял с нас позор!» У них родился сын, который рос счастливо, и они дали ему имя Шора.
Ребенку было только шесть лет, а он уже выделялся среди сверстников. Его любимой игрой была стрельба. И он приобрел редкостную ловкость. Его отец часто повторял же­не:
- "Наш сын станет большим батыром, бог по­жалел меня, подарив мне исключительного ребенка"!
Однако мать, также предчувствуя, что Шора будет могучим батыром, суеверно предупреждала:
- "Не думай о том, кем он станет. Из него полу­чится то, что угодно богу. А ты этого предугадать не можешь".
Когда Шоре исполнилось десять лет, он пришел к отцу и сказал:
- "Отец, может быть, у тебя есть какие-нибудь враги,   назови   их   мне,   я   пойду   и   одолею  их".
Отец отвечал:
- "Ты еще мал, когда ты вырастешь, я дам тебе хороших коней, которые не устают и не худеют, и тогда ты поедешь, куда захочешь. Но пока оставай­ся с нами".
Но ребенок рассердился на отца за эти слова и ушел один из аула.
Взяв лук, он пошел в степь, жил там долгое время, охотясь на птиц и сайгаков. Дни текли, и он набирался сил. Однажды он заметил вдали врагов: наш маленький мужчина нисколько не испугался, приготовил свое оружие и пешком отпра­вился к ним навстречу, не испытывая ни малейшего страха.
И он начал борьбу: каждым выстрелом он убивал то лошадь, то всадника. Его противники, видя, что он один, бросились на него. Но не смогли причинить ему вреда: найза не оставляла ран на его теле, стрелы от него отскакивали.
Случилось так, что именно в это время отец, скучая о сыне, пошел в степь на поиски. Еще издали он увидел столб пыли и угадал, что его сын сражает­ся. 
Он .поспешно вернулся в аул и закричал:
- "Жена, седлай самого лучшего коня, подай мне кольчугу, найзу, приготовь колчан и стрелы. Шора сражается в степи, нужно спешить к нему на помощь, врагов много, они могут убить нашего малыша".
А жена отвечала ему:
- "Если бог хочет, чтобы он стал батыром, ничего с ним не сделается, хотя бы их было еще больше. Зачем ты напрасно беспокоишься"?
Однако она не смогла убедить мужа, который живо устремился вперед на своем лучшем скакуне с луком и остро отточенными стрелами. Он прибыл и увидел Шора, растянувшегося у пригорка, сражен­ного усталостью. Враги отступили, чтобы похоро­нить своих убитых. Шора, силы которого были уже на исходе, прилег, чтобы отдохнуть.
Отец сказал ему:
- "Я тебя разыскал и принес тебе кумыс, пей, и тебе станет лучше".
Шора выпил кумыс, и силы к нему возвратились.
Он сказал отцу:
- "Прежде чем подать мне коня и лук, прочитай молитву и благослови меня, потому что я покинул тебя без твоего разрешения. Нужно, чтобы ты сначала меня простил".
И Нурек благословил Шора после совершения молитвы. Шора вскочил на коня, схватил найзу и стрелы и, бросившись на оставшихся врагов, уничтожил их более пятисот. Потом он вернулся к родителям и стал с ними жить.
В один прекрасный день он пришел к отцу и сказал:
- "У тебя есть родственники в Казани. Отпусти меня на них поглядеть, ведь они даже не знают о моем существовании. Пусть они познакомятся со мной и получат новости о тебе".
Нурек долго сопротивлялся, опасаясь, что Шора будет убит Джакеем, который когда-то его самого прогнал с тоя, или врагами по дороге. Но Шора просил и настаивал так долго, что отец наконец согласился. Он выбрал ему пару лучших коней, вооружил и отпустил.
Шора нигде не останавливал­ся, не спал, не отдыхал. Когда один конь под ним уставал, он вскакивал на другого и все время ехал. Он благополучно достиг окрестностей Казани. Но, приближаясь к стенам города, он увидел, что враги окружили Казань со всех сторон.
Шора пораз­мыслил и решил прийти на помощь своим родичам, осажденным в Казани. Чтобы восстановить силы, он лег спать, а коней своих оставил пастись рядом. В это время дочка Тама в Казани поднялась на башню, чтобы посмотреть степь и вражеский лагерь.
Заметив вдали Шора, она поняла, что это их освобо­дитель.  Но ей показалось, что он окружен тысячами вооруженных людей. Она побежала к своему отцу с радостной вестью.
- "Не бойся ничего", - сказала она,
- "Все хорошо кончится, я видела освободителя и множество воинов вокруг него".
В этот момент враги, то ли охваченные почему то паникой, то ли решив, что Казань взять не­возможно, отступили, угоняя с собой стада и табуны коней. Шора проснулся и увидел, что врагов перед ним больше нет, но что отходя, они угнали с собой скот.
Он погнался за ними, крича:
- "Верните все, что вы увели, иначе никто из вас не останется в живых"!
Увидев, что он совсем один, враги стали смеять­ся и издеваться над ним. Вместо ответа Шора схва­тил свое оружие и стал гарцевать перед ними. Он сражался в течение шести дней без перерыва и все же не смог всех истребить.
Но врагов полегло так много, что из их крови образовался поток, который с шумом катился в овраг мимо Шоры. Бой за­кончился тем, что Шора перебил всех до последнего и очень устал. Прогнав по направлению к городу стада, отбитые у врага, он подошел к большому дереву в лесу, окружавшем Казань, лег около него и заснул.
В Казани увидели бегущих врагов, затем возвра­тившиеся стада, но не заметили освободителя. Отправили людей на поиски. Дочка Тама вышла с ними. Она была удивительно красива: волосы черные, шелковистые, глаза, полные огня.
Она нашла Шора под деревом, позвала своего отца и указала ему освободителя. Потом она опустилась около него на колени, гладила по щекам своей тон­кой рукой и улыбалась красивому юноше. Много людей собрались вокруг, и среди них был старый Кара.
Все смотрели на Шора и очень удивлялись тому, что он один. Никто не знал, кто он такой, отку­да пришел.
Дочка Тама повернулась к Кара и сказала ему:
- "Он очень похож на тебя? Это, должно быть, один из твоих родственников. Рассказывают, у тебя был сын, которого оскорбили на празднике и который ушел в степь. Это, наверное, его сын".
Сердце Кара сильно забилось. Он стал вместе с другими будить юношу, но тот продолжал спать так крепко, что возникло сомнение - жив ли он?
Баян, дочь Тама, повернувшись к Кара, сказала ему:
- "Ты не искренен и недостаточно усердно мо­лишься за него, поэтому и не можешь его разбудить. Если бы ты молился от всей души, он, без сомнения, встал бы".
В это время все присутствующие захотели поднять Шора с земли, но у них ничего не вышло. Им удалось только повернуть его голову, но не хватило сил, чтобы приподнять тело. Кара упал на колени и стал с жаром молиться. Он честно со­вершил намаз, и Шора приподнялся, но на ноги встать не смог, потому что просьба старца оказалась недостаточно сильной.
Баян подошла, обняла юношу, стала ласкать его, и Шора поднялся. Его засыпали вопросами: кто он такой, откуда пришел и не он ли победил врагов? Он не открыл своего имени, ответил только, что направляется к Кара и что он послан своим отцом, большим другом стари­ка.
Его долго просили назвать имя отца, но он ничего не отвечал до тех пор, пока старый Кара не сказал ему:
- "А не сын ли ты моего Нурека, которого я потерял"?
Тогда Шора признался, что это он, и Кара обра­довался. С большими почестями торжественно по­вели Шора в Казань. Джакей и его дети, вспомнив­шие нанесенную когда-то Нуреку обиду, очень испу­гались, подозревая, что Шора будет мстить.
Видя их испуг, Тама сказал Шора:
- "Вот человек, который оскорбил твоего отца, еще до того, как ты появился на свет. Что ты прика­жешь с ним сделать"?.
Но Шора ответил ему:
- "Если я убью его, это не сделает мне чести. Что значит убить одного человека для того, кто истребил их тысячи? Напротив, если бы Джакей тогда не оскорбил моего отца, может быть, я так и не появился бы на свет, а мой отец и теперь, как когда-то, стыдился бы своей бездетности и упрекал мою мать в бесплодии. Но благодаря оскорблениям, которые нанес Джакей, бог послал утешение моим родителям. Я не чувствую вражды к нему".
И они подали друг другу руки, сказали «салам» и зажили в добром согласии. Той следовал за тоем, пиршество за пиршеством, вся Казань чествовала Шора, а когда он захотел, наконец, вернуться к своему отцу, ему дали для сопровождения десять человек.
Шора благополучно путешествовал со своими десятью спутниками. Но, приближаясь к родному аулу, он заметил шайку врагов.
Когда его спутники хотели напасть на них, Шора остановил их, говоря:
- "Не бросайтесь на них, ибо они убьют вас. Я справлюсь с этим делом один. Если я выйду победи­телем, то догоню вас у моего отца, если погибну, вы расскажете ему о том, что я совершил в Казани, как был принят, и что его там ждут".
Они долго не давали себя убедить, наконец, послушались и поехали по дороге, указанной Шора. Он же остался один, сражался и перебил всех врагов. А так как их было немного, то он быстро покончил с этим делом и присоединился к своим спутникам раньше, чем они достигли родного ему аула.
Шора рассказал отцу и матери все, что сделал по дороге и в Казани. Через несколько дней он поехал со своими родителями в этот город. И там снова были праздники и пиры, и я там был, сказал Мурзакей, я пил кумыс, как и остальные, но хотя он тек по моей бороде и усам, уста мои оставались сухими!

Источник и рисунки:
Бронислав Залесский. «Путешествие в киргизские степи». 1865 год.